Стамбульская биеннале современного искусства

Давний стереотип, будто Восток глубоко консервативен, пора с негодованием отбросить. Сегодня с Востока приходят звезды арт-сцены и самые модные тенденции в дизайне, фотографии и живописи. Подтверждение тому – Стамбульская биеннале современного искусства.

Начиная с XVIII века Восток и Запад искушают друг друга. В эпоху Просвещения при дворах Вены и Петербурга в моду входит китайский фарфор. Потом Ван Гог изучает японские гравюры и «скрещивает» их с голландским искусством. Изысканный стиль модерн в начале ХХ столетия усваивает орнаменты Марокко и турецкие арабески. Этот обмен полон драм и интриг. Ведь Европа воспринимает культуру Китая или, допустим, Турции как далекую, экзотическую, закостеневшую. Европейцы вывозят оттуда массу древностей, заполняют ими музеи и антикварные лавки Лондона и Парижа. Восток, в свою очередь, отвергает европейское вольнодумство, относится к Западу с высокомерием и даже брезгливостью.

Единственное, что их до поры до времени примиряет – амбиции и деньги. Культовый британский писатель Йен Макьюен замечает: «Религиозный фанатизм победит не рационализм, а самый обычный шопинг и все, что с ним связано: мир и покой и возможность удовлетворить свои потребности не в следующей жизни, а в этой. Шопинг полезней, чем молитва».

Итак, кажется, Европа с Америкой могут приписать себе еще одно победное очко. «Макдоналдс» проник в глухое арабское захолустье, шейхи и их многочисленные жены скупают последние коллекции Dolce&Gabbana. Впрочем, в XXI веке ситуация перевернулась: для полного счастья гамбургера уже недостаточно. На первый план выходят вещи, способные щекотать нервы, обострять чувства, усиливать наслаждение. И здесь Восток берет реванш – он снова поставляет старушке-Европе и Америке новые идеи и формы. Теперь лучшие дилеры и кураторы едут в Китай, Иран и Индию совсем не за чаем и золотом – оттуда вывозят холсты, инсталляции, видеоматериалы и лучшие креативные проекты. Перевалочным пунктов арт-потоков, как и в старые времена, оказывается Стамбул – город на границе двух континентов.

Арт-караван-сарай
Биеннальная эпидемия заразила Стамбул, а с ним и Восток двадцать лет назад. По сравнению с Венецией, этот смотр современного искусства еще юнец. Но в сопоставлении с Пекином и Москвой (где прошло лишь две биеннале) – вполне зрелый муж. Если же учесть, что на берегах Босфора, на стыке Европы и Азии, отмечаются все виднейшие художники и кураторы, у Стамбула почти нет конкурентов.

В этом году устроители 10-й Стамбульской биеннале решили собрать в недавно открывшемся Музее современного искусства (Istanbul Modern) самые значимые произведения рубежа XX-XXI веков. Здесь и прославленные видеоработы Пипилотти Рист, и сюрреалистические инсталляции Недко Солакова, и, наконец, провокационные снимки «Женщины аллаха» иранской художницы Ширин Нишат. Без комментариев понятно – Стамбул устремился к западному модернизму. Прелесть турецкой модернизации состоит еще и в том, что она постоянно бросает вызов старине и традициям. Скандальные работы здесь могут внедрить в древнюю церковь, в подземную базилику, поставить рядом с мечетью.

В этом году избран еще более неожиданный поворот – выставки расположены только в индустриальных, урбанистических зонах. Самая мощная экспозиция – в бывшем портовом складе (Antrepo-3). Чуть меньше по размеру, но не по силе – в Культурном центре Ататюрка. Третий адрес – действующий текстильный рынок (бетонная коробка с массой переходов и секций), отданный на откуп молодым радикальным проектам.

Куратором и идеологом нынешней 10-й Биеннале выступил китаец Ху Ханру. Он не только собрал команду художников, где, конечно, преобладают его соотечественники, но и придумал обескураживающий девиз: «Не только возможно, но и нужно быть оптимистом в эпоху глобальных войн». То есть все мы – и с этим надо смириться – живем на часовой бомбе (в одном из залов наш бывший соотечественник Давид Тер-Оганьян расставил безумные конструкции, напоминающие самодельные бомбы). В этой ситуации предлагается быть оптимистом: например, создать из воткнутых в пол кинжалов поле тюльпанов (гречанка Элени Камма), или с оружием в руках заняться Камасутрой (фигуры мастера из Кувейта Хамры Аббас), или вообще залечь в «Доме мечты» (на одном из этажей главной выставки установлена огромная кровать с подушками, над которой повешены экраны с расслабляющим видео).

Глобализм под минаретами
До сегодняшнего дня восточные художники варьировали две «фирменные» проблемы: религиозный фанатизм и права женщины. Культ и сексуальность плотно сплетались в фотографиях Ширин Нишат – самой яркой звезды 1990-х. Так, в инсталляции «Религия богов – Бог религий» (она воссоздана в Музее современного искусства), положены вместе четыре священные книги (Коран, Библия, Тора и буддийское писание). В центре осталось незаполненное пространство для нового откровения или для светской жизни.

С новым тысячелетием возникла более мощная тема – уравнивающая всех и все глобализация. Острее всего ее воплощают китайские художники. Зу Йа заполняет свою небольшую комнатку крохотными фотографиями всех людей, которых ему довелось встречать – лица расплываются в пятнистые обои. Человек стирается, превращается, как на ранней стадии промышленного бума, в шестеренку бесперебойного механизма.

Одна из самых интересных и эпатажных японских художниц Тайо Кимура обклеивает сотней глаз журнальные обложки. Она же создает скульптуры в виде скорчившихся, страдающих людей. Ирония в том, что эти депрессивные объекты при случае можно использовать как кресло – на человека запросто разрешается сесть.

Вслед за китайскими коллегами, объекты размножают фотографы Дюссельдорфской школы во главе с Андреасом Гурски. Гурски снимает бесконечные ряды кресел китайской оперы, трибуны во время боксерских поединков, безликие толпы на рок-концертах. Его последовательница Нина Фишер выступила в Турции с роскошным видеофильмом о библиотеках, с полок и стеллажей которых вдруг исчезли все книги. Выстраданный гимн пустоте. В эту компанию отлично вписывается и наша группа «АЕС+Ф», клонирующая детей модельной наружности ради того, чтобы они вели пост-апокалиптические войны.

Красота спасет ислам
На первый взгляд кажется, будто восточные художники погружены в политику и разборки с экстремизмом (левизна и троцкизм нынче неумирающий тренд). Однако Восток не был бы самим собой, если бы за страданием не обещал вечное блаженство. За красоту отвечают ближневосточные художники, которые возрождают суфизм. В одной из главных стамбульских галерей – Galerist – открылась выставка звезды турецкого искусства Халука Акакче. Он создает неторопливые видеофильмы с распускающимися диковинными цветами, картины из зеркал, разные грани которых прихотливо отражают зрителей. В арсенале Акакче черно-белые картины (нечто среднее между каллиграфией и китайскими иероглифами), в которых лишь угадываются очертания предметов, но вырисована поэтическая метафора. Выходит, что в эпоху глобальных войн нужно быть даже не оптимистом, а мудрецом-аскетом и певцом запредельной любви.