В конце мая начинается десятый Чеховский фестиваль, афиша которого, как обычно, пестрит именами гениев. Журнал «Ваш досуг» рекомендует спектакли, билеты на которые следует покупать незамедлительно.
«Буря»
Сцена из спектакля «Буря»
Вконец обрусевший англичанин Деклан Доннеллан поставил с русскими артистами нечасто идущую у нас пьесу Шекспира. В его интерпретации она превратилась в семейную драму: старый интеллигент Просперо (Игорь Ясулович) тяжко страдает от предстоящей разлуки с любимой дочерью Мирандой. Парижские и лондонское журналисты, видевшие премьеру «Бури», уже напророчили дебютантке Анне Халилулиной звездное будущее. Из других неожиданностей — шуточные сцены, которые разыгрывают волшебный дух Ариэль (Андрей Кузичев) и его подручные. У Доннеллана они стали пародией на советские пасторали — с песнями и танцами на фоне фонтанов ВДНХ и фрагментами из «Кубанских казаков».
«Проект J» («О концепции лика Сына Божьего»)
Анфан террибль современного искусства, итальянский радикал и философ Ромео Кастеллуччи привезет в Москву первую часть своего грандиозного диптиха о богоискательстве. Под J подразумевается инициал имени Иисус: действие спектакля происходит на фоне гигантской репродукции картины Антонелло да Миссины «Спаситель мира». Режиссер стремится проникнуть через живописную оболочку и понять, кем был реальный Христос. И кто такие рядом с ним мы. Поборники веры могут быть спокойны: ни кликушества, ни дешевых провокаций в спектакле нет.
«Неподвижные пассажиры»
Сцена из спектакля «Неподвижные пассажиры»
Знаменитый кукольник Филипп Жанти сделал новую версию спектакля, который прежде назывался «Неподвижный пассажир». Теперь пассажиров восемь, они путешествуют по фантастическому пространству — то ли пейзаж после землетрясения, то ли ад, то ли рай, в котором, однако, действуют те же нелепые законы, что и в сегодняшней Европе. Суматоха на бирже, обыск на таможне, фарс на паспортном контроле — режиссер предлагает серию сатирических фресок о современном человечестве. Как и прежде, у Жанти куклы незаметно превращаются в людей, люди — в кукол.
«Эоннагата»
Сцена из спектакля «Эоннагата»
Гениальная балерина Сильви Гиллем, ее партнер хореограф Рассел Малифант и театральный фокусник Робер Лепаж собрались вместе, чтобы придумать нечто новое в театральном искусстве, и им это удалось. Утонченная Гиллем и брутальный Малифант танцуют две половины одного существа — шевалье д’Эона, шпиона, дипломата, а заодно и фаворита при дворе Луи ХV. Наклонности трансвестита позволяли ему справляться со шпионскими миссиями и зарабатывать на жизнь в цирке, а сложности с определением самого себя придали сходство с актером-мужчиной в японском театре Кабуки, оннагата, работающим в амплуа женщины. Спектакль поражает не зрелищностью, но тонкостью идей и выражаемых актерами эмоций — перед нами высший пилотаж искусства театра. Художник по костюмам — Александр Маккуин.
Biped, Xover, «Тропический лес»
Три балета гениального американца Мерса Каннингема в исполнении его собственной труппы — редкий шанс узнать, откуда «растут уши» у целого поколения современных хореографов. По плану Каннингема, умершего в 2009 году, компания будет нести миру его уникальную хореографию до конца 2011 года, а потом, согласно завещанию, ее распустят. Завещание не причуда
«Золушка»
Возмутитель британского спокойствия, привлекший в балет массового зрителя, Мэтью Боурн долго собирался в Россию. Зато теперь стал не только завсег-датаем, но и самым долгоиграющим участником Чеховского фестиваля: его версию «Золушки» Прокофьева покажут 16 раз. Чеховский фестиваль ничем не рискует, почти трехчасовое действо с двумя антрактами уже собрало аншлаги и хвалебную прессу по всему миру. Правда, хвалят Боурна в основном за то, что сделал Прокофьев, заложивший в партитуру 1945 года тревожность военного времени. Боурн пошел вслед за композитором и перенес действие в Лондон того же времени, где жили его родители, а прекрасного принца сделал летчиком ВВС Великобритании. То есть нас ждет зрелищный танцевальный микс «Золушки» и «Моста Ватерлоо» с гениальной музыкой в придачу.
«Смола и перья»
Сцена из спектакля «Смола и перья»
Француз Матюрен Болз опровергает миф о том, что акробатам не нужны мозги — недаром его компания называется «Руки, ноги и голова тоже». Москва запомнила его «Тангенс», показанный два года назад на Чехов-фесте: трюки складывались в трагедию о несвободе. В «Смоле и перьях» Болз идет еще дальше. Над сценой подвешена неустойчивая платформа, на которой отчаянно балансируют пять человек, уцелевших во вселенской катастрофе. Платформа, как тонущий корабль, все сильнее клонится набок. Такого циркового авангарда мы еще не видели.
«Ботаника»
Свежий опус театрального мага и бывшего танцовщика Мозеса Пендлтона можно посвятить всем старательным ученикам. Речь в нем идет как будто о мире растений, но что только ни ухитряется сделать хореограф-иллюзионист ради вольного ряда зрительских ассоциаций. По Пендлтону оказывается, что скучноватую ботанику идеально иллюстрирует человеческое тело. Он «размножает» части тела видеопроекцией и зеркальным отражением, сплетает хитрые узоры и разделяет его на части. Последний раз изобретения американца показывала москвичам прима Мариинского Диана Вишнева в проекте «Красота в движении», публика в ответ словно чумела от гипноза и с радостью давала себя подурачить. Новое зрелище выдержано в том же духе и уже получило бирку «целебный настой от тоски». Приходите удивляться вместе с юными природоведами, они оценят.
Gnawa, Аrcangelo, Flockwork, Noodles, White Darkness
Национальный театр танца Испании известен в России благодаря скандальному обстоятельству: труппа не возобновила контракт со своим главным хореографом Начо Дуато после двадцати лет совместной работы, благодаря чему он быстро очутился в России, а его балеты у нас «пошли по ногам». Однако три работы Дуато из репертуара мадридской труппы ныне покажут на фестивале. Мистический Gnawa отсылает к культуре племен Сахары, изящный Аrcangelo на музыку Корелли и Скарлатти — к итальянскому барокко, White Darkness размышляет о беде наркотиков. Дуато разбавлен балетами его коллег Александра Экмана и Филиппа Бланшара — Flockwork и Noodles. Первый поставил что-то вроде балетного эквивалента флэшмоба, а второй поразмышлял о человеческой жестокости, силе притяжения и... живописи Фрэнсиса Бэкона одновременно. С этими испанцами не соскучишься.
