Шедевры французского гения в исполнении труппы Bejart Ballet Lausanne.
Труппу Béjart Ballet Lausanne французский гений создал практически сразу после того, как уехал из Брюсселя, и прекратил существование знаменитый «Балет XX века». Новоиспеченной труппе Бежар отдал эксклюзивные права на все свои творения. Положение дел остается таким и сегодня. Поэтому нынешних французских гастролей так ждали балетоманы столицы. Если быть честными до конца, ждали они бежаровскую «Весну священную» — мировой шедевр, созданный в 59 году прошлого века, но опередивший свое время. Некоторые критики до сих пор считают его предвестником сексуальной революции
Провести параллель между «Весной» и безумствами детей цветов, кстати, просто. Достаточно вспомнить, что Бежар исключил из своего творения любые намеки на то, что все происходящее имеет вполне конкретное место действия — языческую Русь. Он поставил балет об инстинктах, присущих людям в принципе. Обобщающая сила его творения вкупе с откровенными сценами любви между мужчинами и женщинами и сегодня действует на публику. И это несмотря на то, что по части откровенности балетное искусство ушло далеко вперед. В этой постановке никто не раздет, сценография же создана по законам примитивистского жанра. Эффект весеннего буйства достигнут с помощью самого простого (если не сказать наивного) балетного языка.
Бежар во всем мире признан автором эталонных массовых сцен. В «Весне» он сначала выстраивает своих артистов в идеально ровные шеренги, затем ставит на колени, после заставляет не по-балетному бросаться друг на друга в запале животной страсти. Синхронность — залог успеха «Весны священной», на московском показе этот успех был гарантирован. Ни один представитель знаменитой труппы не выдал в себе солиста или солистку — все это безумное количество человек жило на сцене в одном ритме. Если точнее — подчиняясь сложнейшим ритмам музыки Стравинского. Сам же бежаровский танец, повторимся, оказался прост, как все гениальное. Мощная сексуальная энергетика, меж тем, подобно лавине, обрушилась на зрителя. Он завороженно смотрел на драку мужчин-самцов, на выгнутые спины их безумных партнерш, наконец, на финальное жертвоприношение Избранницы. Никакого эпатажа, только мужество гения, отважившегося на танец-откровение почти век назад.
Остальные балеты французских гастролеров предсказуемо проиграли на фоне «Весны священной». Тягаться с постановкой, заслужившей определение мифа, невозможно. Однако не отметить «Синкопу» Жиля Романа было бы несправедливо. Говорят, этому балету автор дал определение — обморок. Главный герой находится между сном и явью, его преследуют странные видения — то невесту, он видит, то говорящую птичку, то живой абажур. К эклектичному танцу хореограф добавил так называемую игру с предметами (кресло, занавес). Получилось иронично, эффектно и совсем непретенциозно.
