И вовсе он не писал музыку к «Амели». Почти все композиции существовали еще до появления фильма, и все, что требовалось от композитора, – собрать их в одно гармоничное целое. Впрочем, когда это кого-то волновало? Сколько бы ни выпустил альбомов , многие из нас настойчиво хотят слушать только один. И напрасно.
Если уж по-честному, Тирсен, кажется, страшно устал от такого подхода. Что самое удивительное, этот человек, на счету которого музыка к нескольким кинолентам (кроме «Амели», Тирсен работал в картинах «Гудбай, Ленин!», «Табарли» и других), вообще не раз говорил, что музыку к фильму написать невозможно, – мол, изображение и звук никак не связаны, – и считает, что писать саундтреки «в классическом понимании» не умеет – скорее делает музыкальный портрет героев, интуитивно подбирает то, что подходит. Тирсен отвергал предложения сниматься в кино или рекламе, ему чрезвычайно важно не растрачивать себя на что-то, кроме музыки, ведь его подход – сочинять везде и всегда. А отключиться и сделать перерыв ненадолго можно, например, за просмотром какого-нибудь фильма, так что Ян признавался в интервью, что сам он не замечает во время просмотра музыку – только если что-то явно идет не так. В его представлении, не бывает у хорошей картины плохого саундтрека или наоборот. Несмотря на то, что в среде людей, хоть немного интересующихся, задавать вопросы об «Амели» – едва ли не дурной тон, легкомысленные СМИ часто не удосуживаются «копнуть глубже». А копать есть куда.
Его последнему альбому под названием «Skyline» вот-вот исполнится год. Критики и преданные фанаты не могли не заметить, что он вышел совсем непохожим на привычного Тирсена, – собранным, немного тревожным, новым по звучанию. В записи альбома принимал участие Кен Томас – звукорежиссер, который работал прежде с музыкантами из Sigur Ros и Psychic TV, а также с Дэвидом Боуи. Отходя от чисто инструментальных треков, Тирсен ищет свой голос, записывает все чаще свой, а не чужой вокал. Как отдельное послание звучит композиция «I'm gonna live anyhow», вышедшая, кстати, вместе с еще одной – «Monuments» – отдельно на 7-дюймовом виниле.
«Monuments» примечательна тем, что еще до официального релиза альбома клип на эту композицию был выложен в Интернете. Тогда все увидели очень серьезную философскую работу, поданую под видом мультфильма: он и весел, и грустен одновременно, заставляет то широко открывать глаза от удивления, то смеяться над самими собой, взглянув со стороны на суету, которую мы, не задумываясь, разводим вокруг себя.
Его концерты проходят всегда по-разному: он может выделывать сумасшедшие трюки со скрипкой, может меланхолично аккомпанировать вокалистке за роялем. Поиграв на одном инструменте, Тирсен переключается тут же на другой, третий, перебирая их и тасуя, в зависимости от настроения. То с ним оркестр, то пара помощников-музыкантов. Сложно предсказать, каким Ян приедет на этот раз и как примет его публика. С одной стороны, в России он прочно ассоциируется с «Амели», то есть о нем настоящем, по сути, не знают (или не хотят знать) почти ничего, и те, кто пойдет слушать автора вальсов и укротителя заводного баяна, имеют огромные шансы разочароваться. С другой стороны, последний альбом француза все-таки вызвал весьма неоднозначные эмоции у его поклонников, быть может, опять же в силу непривычки. Однако воспринимать Тирсена, небрежного с виду, не нарочитого, нужно обязательно всем сердцем, будучи готовым к экспериментам. Он и вправду не из тех, кто распыляется по пустякам, чье имя засвечено в скандальных сводках желтой прессы. Тирсен, даже вплетая политические, остросоциальные подтексты в свои песни, объясняет решение, прежде всего, своей очарованностью той или иной вокалисткой, ее голосом, поведением на сцене. Так было с Катель, которая пела с ним на волне забастовок в родной Франции, так было с Джейн Биркин, для которой он писал композиции вопреки укоренившимся идеям капитализма...
Так уж совпало, француз-мультиинстументалист не выступал в Петербурге все то время, пока не работал клуб «А2». Теперь помещение обновилось, значительно преобразовалось и готово заработать на полную мощь. По старой памяти, честь выступить в большом зале первым выпала не кому иному, как Яну Тирсену.
