7 декабря очередной, третий, день рождения отмечает один из самых юных, но, несмотря на свою молодость, один из самых известных в Петербурге творческих коллективов — Капелла «Таврическая». С руководителем Международного молодежного симфонического оркестра капеллы «Таврическая», Лауреатом Всероссийских и Международных конкурсов дирижером Михаилом Голиковым мы и решили поговорить накануне праздничных событий.
Наверное, столько усилий вкладываем мы в свое дело, столько души этому отдаем, что три года можно честно считать за пять лет. А может, дело в том, что мы быстро растем и развиваемся? Поэтому многим хочется поздравить нас именно с юбилеем.
Но согласитесь, что получить музыкальный подарок от Сергея Слонимского в трехлетний день рождения не каждый и более крупный и более старинный коллектив удостаивается...
Это действительно большой подарок. Сергей Михайлович узнал наш коллектив не так давно, на одном из концертов в Таврическом дворце. А к юбилею Слонимского мы уже подготовили концерт, в который вошли необычные произведения композитора. Слонимского в основном знают как автора серьезных симфоний, опер, а мы включили в программу его концерт для трех электрогитар и праздничную музыку для балалайки, деревянных ложек и сомфонического оркестра, его музыку из кинофильмов. Такой «неизвестный» Слонимский просто покорил публику! Для меня еще и особенная радость, что я родился в тот же день, что и Сергей Михайлович! А к дню рождения Капеллы «Таврическая» Сергей Слонимский решил написать кант в стиле екатерининской эпохи, XVIII века. Он очень быстро сочинил музыку, но текста не было. Мы перерыли всю поэзию XVIII века, ничего подходящего не нашли... И тогда Слонимский решил сам написать стихи к Приветственному канту: получилось пять куплетов — о Екатерине II, о князе Потемкине, о Таврическом дворце, о капелле «Таврическая» и о той молодежи, которая наполняет этот дворец сегодня. Как нам не радоваться такому подарку и как не гордиться этим!
А кому принадлежала идея собрать оркестр капеллы «Таврическая» именно из молодых музыкантов?
Если быть честным, то это моя идея, мое кредо, моя религия. Это так здорово работать с молодыми! Во-первых, я сам еще чувствую себя молодым. Во-вторых, я с 18 лет работаю с молодыми музыкантами, когда я организовал хор «Петербургские голоса» из бывших выпускников Детского хора Ленинградского телевидения и радио. И тогда, в 90-е годы, мы за несколько лет собрали множество наград и премий, выиграли множество конкурсов.
Неужели в 90-е хватало энтузиазма заниматься таким делом, как хоровая музыка?
Наверное, мы были «последними романтиками эпохи»: нам было безумно интересно! А потом камерный хор «Петербургские голоса» вошел в капеллу «Таврическая», появился оркестр, а потом в капеллу «Таврическая» вошел Российский Роговой оркестр, Ансамбль «Солисты Екатерины Великой», потом в Капелле появился орган... Такое сложилось содружество музыкантов и музыкальных коллективов. И мы создаем такие проекты, в которых ищем связи современной и классической музыки. Молодые музыканты особенно отзывчивы на такие идеи. В начале этого года мы, например, записали диск «Додекамерон» с Борисом Гребенщиковым и Славой Гайворонским, где сделали ремиксы многих песен Гребенщикова и «Аквариума» с нашим симфоническим оркестром. И, если честно, я очень удивился, увидев, что наш проект без нашего согласия вдруг появился на другой площадке у другого музыкального коллектива...
Наверное, вам, руководителю молодежного оркестра, приходится сталкиваться с «педагогическими» сложностями?
Самое сложное, в организации такого коллектива не пробудить энергию — загорается молодежь мгновенно! - а направить эту энергию в мирное русло, вырабатывать в них стойкость, терпение, профессионализм. А еще очень большая проблема — воспитывать терпимость по отношению друг к другу...
Наверное, дирижер — это очень сложная профессия? Неужели альтернативы для вас не было? Когда вы решились стать дирижером?
Музыкой я начал заниматься с 5 лет: в детском саду я слишком громко пел во время тихого часа песни, и воспитатели потребовали от моих родителей, чтобы меня отдали в музыкальную школу и я пел там. Потом я поступил в 10-летку при Консерватории, и это было необычно, потому что моя семья никак не была связана с музыкой. Сначала замечательно учился, пока не влюбился... в футбол. Стал пропускать уроки, репетиции, сбегать на тренировки. И меня чуть не отчислили из школы. Но как-то перед футбольным матчем тренер распределял задания для каждого футболиста: один форвард, другой голкипер, третий защитник... «А кем я буду?» - спросил я, когда все «роли» уже распределили. «А ты будешь «дирижером», ответил тренер, - будешь свободным полузащитником, будешь бегать по полю и руководить всеми». Тогда-то я и понял, кто такой дирижер! Это тот, кто управляет процессом, спортивным или музыкальным — неважно. Но я предпочел музыкальный. Все-таки в спорте атлетичность важнее интеллектуальности... А дирижер — профессия метафизическая, очень тонкая, очень невротическая, здесь слишком многое зависит от ментальности человека. Это, конечно, относится к серьезным дирижерам, а не к дирижеру- «семафору» для исполнения плохой эстрадной музыки или попсы.
Капелла «Таврическая» располагается в Таврическом дворце. Вас не очень ограничивает «закрытость» вашей площадки?
У Таврического дворца такая судьба, такая карма — «закрытость»: при Екатерине он был резиденцией Потемкина, после смерти Потемкина он был закрыт, потом в Таврическом заседала в закрытом режиме Государственная Дума, потом — учредительное собрание, потом — высшая партийная школа. Сегодня здесь Межпарламентская ассамблея государств — участников СНГ... Но к нам все равно приходят слушатели на концерты, и мы очень много выступаем на других площадках, ездим на гастроли, по России и другим странам. Скоро отправимся с нашим оркестром на гастроли в Китай. В Китае, кстати, очень любят музыку Андрея Петрова, знают наизусть фильмы Рязанова, для которых Петров писал музыку. Название фильма «Служебный роман» китайцы вообще произносят по-русски! Там не знают голливудского «капиталистического» кино, зато наше, советское, для них как родное. А вот музыку Шостаковича там не очень знают и не очень любят...
А вас не смущает, что часто приходится вместо серьезной классики играть популярную музыку?
Не смущает, потому что те, кто раньше слышал музыку с телеэкрана, а теперь услышал ее в живом исполнении хорошего музыкального коллектива, обязательно придут к нам на другой концерт - серьезной классической музыки. Потому что люди чувствуют разницу между эмоциональной реакцией на живую и записанную музыку. Вот за границей, к сожалению, эту разницу уже не ощущают! Я проводил мастер-классы в Голландии, там приходилось рассказывать о музыкальных инструментах не только детям, но и взрослых просвещать. Там почти нет живых концертов, и профессиональных симфонических оркестров осталось только два на всю Голландию. Слушают только радио и записи. Посещение живых концертов, да и вообще, культура считается в Европе признаком богатой, элитарной жизни. С богатством там борются, повышают налоги, богатые беднеют, средний класс переходит в категорию бедных — и даже за 10 евро они уже не могут позволить себе билет на концерт. Так что мы в России, в Петербурге, очень счастливые люди — у нас ведь огромные возможности общаться с живой музыкой.
