В преддверии концерта Сондры Радвановски «Ваш Досуг» пообщался с известной американской оперной певицей.
Сольный концерт в сопровождении Константиновского оркестра под управлением Константина Орбеляна, в программе которого — арии Верди, Доницетти и Пуччини, состоится 26 марта в Большом зале филармонии. Лучшие оперные театры мира мечтают заполучить ее, обладательницу феноменального драматического сопрано на партии золотого оперного репертуара — Аиду, Тоску, Леонору, Амелию. К тому же ее голос так похож на голос великой Каллас. Россиянам крупно повезло, что у Сондры, благодаря ее семейным корням, большая любовь к России. Фестивалю «Дворцы Санкт-Петербурга» во второй раз выпадает счастье представлять в Петербурге искусство этой певицы.
Фото: Павел Антонов
Первые строчки вашего репертуара занимает музыка великих итальянцев — Верди и Пуччини. А Вагнера петь не предлагали? В вашем голосе достаточно объема и красок, чтобы с лихвой осилить и его музыку.
За последние годы мне предлагали и Генделя, и Вагнера и Рихарда Штрауса. Предложения были очень соблазнительные и лестные, но все это пока не для моего голоса, каким я чувствую его сегодня. Моя страсть направлена в сторону русской и итальянской музыки.
Если вам приходится петь подряд десять спектаклей, скажем, оперы «Тоска» Пуччини, что вы делаете, чтобы эмоции каждый раз выглядели как новые?
Да, такое действительно случается. Например, я пела восемь спектаклей «Анны Болейн» Доницетти, после которых было девять спектаклей «Бала-маскарада» Верди. Певец должен отдавать себе отчет, что он — не слабее атлета. Мы занимаемся очень тяжелым физическим трудом, используя все наше тело для того, чтобы петь и играть на сцене. Поэтому тело мы должны держать в очень хорошей форме, для чего исключительно полезны не только массаж и отдых, но и ощущение что ты састлив.
Для того, чтобы правдоподобно страдать на сцене, что так часто требуется в операх, нужно получить определенный жизненный опыт или достаточно владеть актерской техникой?
Я всегда чувствовала, что оперному певцу необходимо овладеть искусством драматической игры. Мне выпало счастье работать с такими великими певцами-актерами, как Рената Скотто, Диана Совиеро, Пласидо Доминго. В колледже я училась и петь, и играть на сцене. Меня учили, что есть граница в контроле над эмоциями и чувствами, которую переходить опасно, поскольку за этой границей хорошо спеть уже не получится. Но иногда бывает очень любопытно ее перейти, чтобы проверить, что же получится, хотя я стараюсь этого не делать.
Как быстро вы выучиваете свои роли?
У каждого певца свой способ выучивания новых опер, к тому же это зависит от сложности партий. Моей последней новой ролью была Анна Болейн – очень большая роль, одна из первых партий бельканто, над которой я работала и которая заняла много времени, чтобы я смогла достичь успехов в овладении вокальным стилем. Кроме выучивания нот и слов эта партия потребовала также погружения в литературу, в изучение социально-политических проблем того времени, поскольку Анна Болейн была реальной личностью, оставившей большой след в истории, повлиявшей на ее ход. Если же говорить о более конкретной технике запоминания, то для меня это — повторение. Обычно я быстрее выучиваю, когда двигаюсь — к примеру, во время долгих прогулок или бега трусцой на тренажере.
А ныне живущие композиторы не писали для вас опер?
Единственное современное сочинение, которое есть в моем репертуаре, «Сусанна» Карлисл Флойд. Настоящую страсть я испытываю к музыке великих итальянцев — Верди, Пуччини, Беллини и Доницетти. И с высоты своего опыта могу сказать, что певец лишь тогда донесет до публики смысл того, о чем поет, когда сам испытывает страсть к музыке, которую исполняет.
Есть у вас любимые оркестры и дирижеры?
У меня очень много любимых оркестров и дирижеров, среди которых и Константин Орбелян. Я выступала с ним много раз, и он очень хорошо понимает, как работает мой голос. С ним очень легко. Одним из лучших оркестров я считаю оркестр Метрополитен Опера.
В каких театрах вам дышится и поется легко?
В Метрополитен Опера, где я пою на протяжении двадцати лет и где мне очень нравится акустика. Немало прекрасных театров с идеальной акустикой в Европе, которые очень похожи на шкатулки с драгоценностями. Мне нравится петь и в Большом зале Московской консерватории.
Может быть, у вас есть и любимые режиссеры?
Мне очень нравится Уильям Фридкин, которого я считаю одним из выдающихся режиссеров, с кем мне доводилось работать. На мой взгляд, оперного режиссера делает выдающимся его отношение к певцам — умение прислушиваться к ним, понять, чем они живут в обычной жизни. Уильям всегда находит время для того, чтобы выслушать меня, покопаться в моем сравнительно недавнем прошлом, чтобы сделать спектакль по-настоящему уникальным, как кино. В работе над ролью он находит то, что подходит именно мне, а не выступает с «кулинарным» методом, когда к каждому певцу применяются одни и те шаблоны.
Вы много летаете по миру. В каких городах или странах вы бы хотели остаться надолго?
Мне очень нравится жить в Канаде, где чувствую себя как дома. Эта страна богата и разнообразна во всем, и там живут исключительно красивые люди. Есть несколько мест на Земле, где я не была и которые хотела бы когда-нибудь посетить. Австралия — одно из этих мест, равно как Чехия, которую мне хотелось бы изучить поглубже.
Сегодня, когда мы прикованы к Интернету, когда кинотеатры заманивают публику 3D и 5D-форматами, искусство оперы, которому больше 400 лет, притягивает нас подчас намного сильнее. С чем связана эта магия оперы?
Дело в том, что до сих пор ничто не может сравниться с искусством живого человеческого голоса!.
