В Санкт-Петербурге проходит 20-дневный «Такой фестиваль», второй по счету. Несмотря на столь юный возраст, организаторы фестиваля говорят о своем детище уверенно и прочат ему большое будущее.
Впрочем, им не привыкать — у них за плечами 10 лет жизни «Такого театра»: жизни яркой, насыщенной и бесприютной. О необходимости своей площадки, о фестивальных спектаклях и тандеме «театр — город» наша беседа с и Ириной Полянской.
Как родилась идея фестиваля?
А.Б.: В кабинете бывшего председателя Комитета по культуре Антона Губанкова. Когда мы в очередной раз пришли рассказывать о сложностях «Такого театра», Губанков спросил: «У вас случайно нет никакого юбилея?». Мы ответили: «Есть! Нам 10 лет!». «Так устройте фестиваль!» — посоветовал он.
В анонсе фестиваля, написано, что он отчасти попытка привлечь внимание к тому, что у вас нет своего помещения. А нет ли ощущения, что «Такой театр» стоит в городе особняком в силу отсутствия своего места? Не бронзовеет, обретая свою сцену, а именно по-питерски находится нигде и везде сразу?
И.П.: Есть такое ощущение! Конечно, изначально, настоящая жизнь театра — это балаганчик, но если бы мы ежесекундно сидели в одной кибитке. У каждого семьи, дети... И театр — это не только дух, но и плоть. Я раньше опасалась некой оседлости, «ветер» не хотелось терять. Но сейчас понимаю место нам действительно необходимо.
А..Б.: Дело даже не в том, что нам необходимо театральное пространство, куда мы ходили бы как на работу и играли бы спектакли. Нам банально нужны склад в центре города и репетиционное помещение — куда мы могли прийти в любую минуту. Офис, где могли бы сидеть и работать наши небронзовеющие романтические администраторы. То есть, база, которую нам очень хочется иметь. И поскольку мы очень романтический театр, то и денег у нас нет — и пусть меценаты, которые, надеюсь, еще не перевелись, этим займутся. В остальном мы так и готовы порхать.
Вы настаиваете, что «Такой театр» городу нужен и даже необходим?
И.П.: Я думаю, что это город на этом настаивает. Что обеспечивает нужность театра? Зрители, которые приходят на спектакли.
А.Б.: Да, я настаиваю на том, что «Такой театр» нужен, например, мне. Ире, Саше Лушину, тем артистам, которые в нем играют. Это уже давно стало для нас необходимым воздушным окном. Спасением. А если это для нас так важно, то мы выкладываемся по полной, чтобы быть нужными и зрителю.
Интересная получается история: вам нужно какое-то окно, чтобы самовыразиться, сделать что-то, на что нет возможности в репертуарном театре, но платить за это должен город.
А.Б.: Городу нравится то, что мы делаем.
И.П.: Художник делает то, что нравится ему самому. И я настаиваю на том, что городу это нужно. Не потому, что я, Баргман или Лушин какие-то значимые люди, нет. Потому, что артисты, которые приходят работать в «Такой театр» — это не последние артисты нашего города, не в дровах найдены. Но мы не можем им платить! И это несправедливо — хотя бы по отношению к качеству их работ и зрительской любви.
Давайте закончим радостным вопросом, снова вернемся непосредственно к искусству. Каким был принцип отбора спектаклей для Второго «Такого фестиваля»?
А. Б.: Принцип отбора такой: мы обязательно показываем две свои премьеры. Как бы отчитываемся за истекший год. Одну уже представили зрителю, это постановка Иры Полянской «Самолет-беглец». Вторая — «История СДЫГР АППР», моноспектакль Саши Лушина по дневникам и письмам Хармса. Будет представлен спектакль «Человек случая», который мы выпустили в конце прошлого сезона. Привезли три постановки (мои и Галины Ждановой) Тюменского драматического театра. Поскольку мы с ними уже давно дружим, той зимой ездили к ним на гастроли, и мы хотим явить спектакли «такОвцев», которые выпускаются за пределами Петербурга. И чествование нашего учителя Юрия Васильева. Так что принцип отбора таков: названия должны быть свежими.
И.П.: Я бы еще сказала: обмен творческим потенциалом. Потому что творческому человеку необходимо обмениваться кислородом, иначе чувствуешь себя застоявшимся. Например, в той же Тюмени — фантастический театр, серьезный, но при том открытый к новому.
А.Б.: И последнее, что я хочу и должен сказать: «Такой театр» по-хорошему субъективен. Все, что мы делаем в «Таком театре» — делаем потому, что мы так хотим: составляем такую программу фестиваля, ставим такие спектакли, воплощаем такие идеи.
