Николас Кейдж спасает Нью-Йорк и мир от Альфреда Молины в очередном блокбастере-аттракционе от продюсера Джерри Брукхаймера («Принц Персии: Пески времени»). В основе сюжета — поэма Гете.

Николас Кейдж и Джей Барушел — ведущие актеры двух разных поколений

Может ли что-то объединять Иоганна Вольфганга Гете с Микки-Маусом? Вполне. Выходящий на этой неделе в наш и мировой прокат фильм «Ученик чародея» основан на классическом диснеевском мультике «Фантазия», который, в свою очередь, вдохновлен поэмой великого автора «Фауста». Ее сюжет был, несмотря на магический антураж, довольно жизненным: молодой ученик волшебника в отсутствие ментора опрометчиво решил испытать свои еще нетвердые навыки. Намереваясь всего лишь прибраться и помыться, юноша устроил в доме потоп и оживил метлу, разбушевавшуюся не на шутку. Лишь возвращение наставника спасло ситуацию. В старом мультике с метлой под симфоническую музыку сражался Микки-Маус. В новом игровом фильме в ученики к волшебнику поступает обычный с виду студент-физик Дэйв (Джей Барушел), пытающийся управиться уже не с домашней утварью, а с лабораторными приборами. История из Гете стала не более чем гвоздем, на который команда неутомимого продюсера Джерри Брукхаймера повесила свою картину.

Ученику тут с самого начала уготована миссия, достойная супергероя, — спасти мир и город Нью-Йорк от темных сил. Темными верховодит восставший из пепла злой маг (Альфред Молина), чье обучение пришлось еще на времена Мерлина и Морганы из легенды о короле Артуре. Нынешнему студенту-недоучке предстоит работать на пару с наставником, матерым чародеем Бальтазаром (Николас Кейдж). Для того спасение мира — сугубо личное дело, поскольку злой гений в исполнении Молины давний соперник героя Кейджа. Оба когда-то любили одну и ту же девушку (Моника Беллуччи). Теперь Бальтазар быстренько объяснит Дэйву, что такое быть Избранным, когда у тебя на пальце оживает магическое кольцо. И организует ускоренный курс молодого бойца.

Альфред Молина играет в «Ученике чародея» обаятельного злодея Максима Хорвата

Повелитель зрелищ продюсер Брукхаймер, разумеется, дал достаточно средств на спецэффекты, но сегодняшнего зрителя вряд ли удивишь ожившими каменными изваяниями, управляемыми шаровыми молниями в ночном нью-йоркском небе и моментальной трансформацией ретроавтомобиля в новейший суперкар. Подумаешь, тыква стала каретой! Локальные удачи «Ученика чародея», как ни странно, кроются не в фокусах и трюках, а в отношениях персонажей и их создателей. Истории, подобные этой, всегда лучше рассказывать с умной миной и скрытой иронией. А главное, что, безусловно, объединяет двух ведущих актеров из разных поколений, Николаса Кейджа и Джея Барушела, так это редкое сочетание идиотского вида с явным интеллектом, который за ним угадывается. Кейджу, имеющему в активе вполне серьезный «Оскар» и роль главного артхаусного умника в «Адаптации» Чарли Кауфмана, на самом деле больше всего идут образы горе-искателей приключений на свою голову. Вспомним хотя бы недавний авторемейк «Плохого лейтенанта» Херцога или супергеройский «Пипец». Взлохмаченный волшебник Бальтазар логично продолжает и линию персонажа Кейджа из «Сокровищ нации» (этот фильм сделан другом актера Джоном Тертлтаубом, который теперь снял «Ученика...»). У каждого из этих героев свои недостатки, но все они по мере сил стараются превратить их в достоинства.

Одна из самых обаятельных сентенций картины — когда чародей объясняет ученику, что его страсть к физике весьма полезна, поскольку магия — та же наука. Любая иллюзия основана на использовании законов природы, просто не все из законов еще открыты. Кое-какие, впрочем, уже освоены кинематографом.