Затяжная лесная дуэль Де Ниро и Траволты — без чрезмерной психологической глубины, зато с оленями, луками и элементами пыточной в духе хоррора «Пила».
Живущий бобылем среди лесов в американской глубинке отставной полковник Бенджамин Форд () днем фотографирует зверушек, по вечерам у камина культурно слушает кантри на виниле и читает «Прощай, оружие» Хэмингуэя, по ночам спит как младенец. Призраки кровавых мальчиков, которых на жизненном пути героя случилось немало во время миротворческих командировок в горячие точки, практически уже не беспокоят. Тут, правда, один из них является во плоти. Как бы случайно познакомившись с полковником на лесной дорожке, сумрачный серб Эмиль Ковач () сначала с Фордом заприятельствует и отужинает, а потом прострелит ему ногу, продернет через рану леску, подвесит за нее на крюк и скажет, что настало самое подходящее время, чтобы исповедоваться в былых грехах.
Первоначально этот камерный лесной триллер планировал поставить режиссер первого и третьего (то есть самых удачных) «Крепких орешков» . Но что бы в итоге получилось из материала у автора колючего и ироничного мужского кино после десятилетнего творческого отпуска, нам, увы, остается только гадать. Незадолго до начала съемок МакТирнана упекли в тюрьму за темную историю с прослушкой чужих телефонов и вымогательством, и режиссерское кресло занял . В его «Сорвиголове» и «Призрачном гонщике» психологизм, желательный для формата новой картины, и не ночевал, и основную ставку в этом плане он делает на актеров: степень дарования у них разная, зато харизма несомненная, и непростые характеры оба могут сыграть на автопилоте.
Джону Траволте в порядке бонуса приклеивают стильную шахидскую бородку, наряжают в куртку с эльфийским капюшоном и для единства стиля снабжают, соответственно, луком и стрелами. Де Ниро предложено вспомнить другой его фильм про калечащий человека пост-военный синдром, шедевр Чимино «Охотник на оленей». Тема рогов и копыт раскрыта собственно оленями, оленьими рогами на стенке, оленьей мордой на этикетке литрового «Егерьмейстера» и многозначительными диалогами: «Я приехал через полмира за ценным трофеем» — «За оленем?» — «Нет, за лосем». В образ настигаемого охотником затравленного животного Де Ниро и Траволта честно входят по очереди; режиссура Джонсона вообще отличается приятной симметрией и, следовательно, некоторым однообразием. Получается такая пенсионно-пацанская смесь войнушки и садистской разновидности игры в доктора. Де Ниро повисит немножко вниз головой да и сбежит, а потом порвет Траволте рот на манер Джокера и нальет туда вкусно шипящего концентрированного лимонного сока с солью и луком. Траволта полежит-полежит, да и всадит в Де Ниро ножик. А Де Ниро притворится мертвым, затем вынет из собственной ноги засевший с военных времен осколок и вонзит его в Траволту.
Разыгрываемые народными артистами перформансы в стиле «Пилы» представляют определенный, пусть и слегка патологический интерес, а сопровождающие их философские диалоги об эхе войны и божьем промысле (очередной пыточный раунд проходит в церкви) многословны, но не обременительны. Для финальной морали авторы приберегают бородатый анекдот про партизана, который не в курсе, что война закончилась, и все взрывает исправно поезда. В версии персонажа Де Ниро речь, правда, идет о монахине и оральном сексе, но разница не принципиальная.
