«Отель Гранд-Будапешт», новый фильм Уэса Андерсона впервые оказывается не только шедевром инфантильности, по максимуму укомплектованным звездами и красотами, но и высказыванием на политическую злобу дня.
В день прихода к власти Гитлера в вымышленной восточно-европейской стране Зубровка при подозрительных обстоятельствах умирает аристократка Мадам Д (состаренная гримом до 85 лет Тильда Суинтон, которую выдают, но выдают безошибочно только небесной синевы глаза). Многочисленная родня, а в особенности демонический сын Дмитрий (Эдриан Броуди в образе фашиствующего аристократа) потирает руки в расчете на поживу, но упс. Самый ценный предмет в коллекции покойницы, картина «Мальчик с яблоком» видного европейского художника с туманно-голландской фамилией, по завещанию уходит мсье Густаву (Рэйф Файнс), метрдотелю респектабельного отеля «Гранд Будапешт». Последние пятнадцать лет тот был старушке незаменимым утешителем в делах интимных. До известной степени джентльмен, но при этом и прощелыга, и обманщик, и авантюрист (не чуждый благородных порывов, которые в финале выйдут ему боком), Густав вместе с подростком-коридорным (дебютант Тони Револори) похищает холст — из справедливых опасений, что родственники возлюбленной сделают все, чтобы не расставаться с шедевром. На парочку объявляется охота.
Открывший берлинский МКФ новый фильм Уэса Андерсона ждали. Его «Королевство полной Луны» умудрилось понравиться едва ли не всем (кого-то и взбесило, но того лишь, кого творчество самого инфантильного голливудского режиссера бесит по умолчанию): любимые андерсоновские приемы были, казалось, доведены в нем до абсолюта. Но нет, абсолют, он же абсурд все-таки сконцентрирован в «Гранд-Будапеште». На экране по-прежнему все невозможно красиво. Фильмы Андерсона вообще большие щеголи, но здесь мало того, что галстук, так еще и шнурки подобраны не просто определенной расцветки, а с заметной лишь под микроскопом искрой. Есть обаятельный и умный мальчик. Есть бездна звезд, с неизменным удовольствием заглядывающих на андерсоновскую вечеринку с костюмами и мейк-апом хотя бы и на пару экранных минут, как постоянный режиссерский талисман Билл Мюррей. Лучше всего удался бритый наголо и голый же по пояс Харви Кейтель, поигрывающий татуированной грудью — готовый подельник леоновскому пахану из «Джентльменов удачи». Плюс Уиллем Дэфо, известную звероподобность харизмы которого режиссер подчеркивает с детским упоением, даря роль опереточно-отмороженного киллера, не снимающего дизайнерских кастетов с черепами.
А вот тут о маленьких различиях. Во всех своих предыдущих фильмах Андерсон, чтобы не дать публике совсем уж запрокинуться на спинку и раствориться в ми-ми-ми, без очевидного инфо-повода убивал строго по одному тотемному животному. Тогда как в «Гранд-Будапеште» размазанным в лепешку сибирским котярой отсчет только начинается. Юный герой трагически теряет всех, кого любит (пускай и за кадром). На вылизанную брусчатку сыплются отрубленные пальцы. На заднем плане периодически кого-то душат, а на переднем потрошат — охнуть особо не успеваешь, поскольку все подается в жизнерадостно-хулиганской тарантиновской манере. Это, между прочим, пусть и смешливый, чисто декоративный, то и дело прыскающий в кулачок, сшитый белыми сюжетными нитками, уверенно тостующий за победу формы над содержанием, но все-таки триллер.
Ретроман Андерсон разбивает свой балаган, нашпигованный милыми сердцу фентифлюшками и чудесами из решета не в современной Америке, но в старой Европе, причем на пороге между двумя катаклизмами. Хрупкость совершенного мира «Гранд-Будапешта» подчеркивает гуляющее по кукольным интерьерам эхо грядущей войны, и кино («вот он, слабый проблеск гуманизма на фоне того, что когда-то было цивилизацией», — констатирует, утирая кровавую юшку, Густав) неожиданно оказывается актуальным. Уж за чем за чем, а за соответствием моменту Андерсон никогда не гнался, но тут сама реальность расстаралась.
