Комедию «Конец света 2013: Апокалипсис по-голливудски» сняла парочка друзей с детства Сет Роген и Ивэн Голдберг. До этого подвизавшиеся в качестве сценаристов и продюсеров («SuperПерцы», «Ананасовый экспресс» и «Зеленый шершень»), а еще и в качестве актера. Друзья, наконец, рискнули сесть в режиссерские кресла. Сет Роген первым опытом остался доволен…
Представьте себе: катастрофа уничтожила Лос-Анджелес, а шестеро друзей пытаются пережить апокалипсис, закрывшись в доме, где есть 12 бутылок воды, 56 сортов пива, две бутылки водки, четыре — виски, шесть — вина. Плюс немного текилы, ореховой пасты, стейков и сыра. В конце концов, парням приходится покинуть дом и двинуться навстречу судьбе.
- Сет, вы помните первый день съемок? Волновались?
- Мы были невероятно счастливы, что наконец это свершилось. Нас так подстегивал адреналин, что мы даже закончили съемочный день на три часа раньше. Потом эйфория прошла, и меня одолел страх, что ни черта у нас не получится. Тем более что фильм на поверку оказался технически сложным. Нам, например, пришлось изрядно попотеть, придумывая, например, как добиться того, чтобы каждый зритель ощущал себя седьмым в компании наших героев, и видел все происходящее их глазами. В общем, неделю я занимался самоедством, а потом вспомнил классическое: «Делай, что должен, и будь что будет».
- А Сет Роген-режиссер не вступал в конфронтацию с Сетом Рогеном-продюсером?
- Было дело. Как режиссеру, мне хотелось всего и сразу. Но, как продюсер, я знаю цену каждому центу, поэтому сам себе наступал на горло: «Брат Сет, аппетит-то поумерь». Как режиссер в пылу перфекционизма я мог бы снимать бесконечно, но тут во мне включался продюсер, который нудил: «Надо закончить в срок, надо закончить в срок!» В общем, я чувствовал себя доктором Джекилом и мистером Хайдом.
- Почему вы решили пригласить в ваш дебют компанию друзей и при этом играет Джеймса Франко, играет Джону Хилла, ну а — Сета Рогена?
- Все знают, что мы дружим, и в кино мы всегда вместе. Было бы странно, если бы это не проявлялось каким-то образом в наших фильмах. И мы решили: отлично, давайте это признаем и пойдем еще дальше. Мы хотели, чтобы наши отношения выглядели абсолютно реальными. Мы подумали, что, если наши персонажи будут соотноситься с реальной жизнью, это придаст фильму достоверности. Так что, несмотря на запредельное безумие – конец света как-никак, в основе фильма — простая и, я надеюсь, вполне правдоподобная история. Мы бы никогда не смогли написать такой сценарий, если бы не знали этих парней, и уж точно нам бы не удалось поставить этот фильм.
- Почему?
- Сложная штука — быть комиком. Вот смотрите, если бы мы с Ивэном сейчас затеяли снимать «SuperПерцы», это было бы очень странно, для таких глупостей мы уже староваты и наверняка со своими хохмами выглядели бы отстойно в глазах 18-19-летних ребят, потенциальных зрителей «SuperПерцов». Та же история с «Ананасовым экспрессом» — там мы, реальные 25-летние парни, соответствовали себе экранным 25-летним парням, которые будто бы знают, что им надо делать со своей жизнью. Теперь нам по 30, и мы чувствуем, что застряли где-то между старой и новой жизнью. В общем, сплошной апокалипсис (смеется).
- Насколько я поняла, при этом они все играют не самих себя, а утрированные версии самих себя?
- В чем-то эти персонажи похожи на нас, — например, Крэйг и в жизни постоянно таскает с собой полотенце, чтобы вытирать пот с лица, а Джеймс Франко фанатеет от современного искусства. Но мы сделали их карикатурными, гротескными, смешными. Мы решили сыграть на том, что люди видят нас на экране и думают: ага, вот они какие! И наши герои ведут себя именно так, как ведем себя мы в представлении зрителей. Вот Дэнни МакБрайда привыкли воспринимать пьяницей-неудачником, а на самом деле он счастливый семьянин и отец, обожает фотографировать, а не пить (смеется).
- А вы?
- Ну, я-то точно не такой беспринципный двуличный трус, какого играю в фильме! Все привыкли меня воспринимать этаким тюфяком, а, между прочим, у меня есть коричневый пояс по каратэ.
- Можете постоять за себя?
- Ну, в общем-то, да. Занимался я, правда, давно, и уже ничего не помню. Но надеюсь, что если — не приведи господь!— я буду вынужден защищаться, мышечная память меня не подведет. И когда все закончится, я буду смотреть на поверженных врагов своих, и удивляться: «Черт возьми, как это у меня получилось?».
- Ладно, что касается шестерых друзей, понятно, почему они оказались в фильме. А вот — это неожиданно. После «Гарри Поттера» трудно заподозрить в ней актрису, которая легко впишется в компанию комиков...
- Именно на такую реакцию мы и рассчитывали. И когда мы звали Эмму, были готовы, что ей будет трудно импровизировать на съемочной площадке. Наше-то кино на 70% состоит из хохм, которые рождаются прямо на съемках, вряд ли на «Гарри Поттере» актерам удается нести отсебятину. Но Эмма очень быстро вписалась в нашу компанию, и если быть честным, пару раз она меня потрясла своими шутками.
- Когда вы без конца импровизируете, трудно же понять, какая сценка лучше всего уложится в общую мозаику.
…А с шутками вообще проблема — никто никогда не знает, какая из них выстрелит. Поэтому мы всех измучили своим тестированием — нам кажется, что эта шутка обалденно смешная, а большинство лишь кривит физиономии.
- Часто актеры, которые встают по другую сторону камеры, делают это, чтобы выразить какое-нибудь социальный или политический протест. А у вас — про парней, озабоченных тем, как бы покруче провести время...
- Нет, ну подождите, мы тоже о важных вещах говорим. Разве проблема распадающейся дружбы — ерунда? Тем более в условиях, когда мир рушится?
- Да, кстати, почему решили снять о конце света?
- А мы с Эваном с детства обожали апокалиптические фильмы. Нас бодрил тот пафос, с которым в таком кино президент выступает перед народом и клятвенно обещает сделать все, чтобы остановить конец света. Но мы, конечно, с Эваном не могли не постебаться над этой темой и решили, что героями у нас будут не мудрый президент и бравый спецагент, а шестеро идиотов. Потом, конец света — благодатная почва для комедии: ничто не может перевернуть вверх дном жизнь людей лучше, чем Апокалипсис. И в то же время тема дает возможность сделать что-то не совсем стандартное и приправить комедию элементами хоррора, экшн и боевика. Когда мы поняли, что фильм может оставаться смешным, даже если отдельные эпизоды в нем будут брутальными, мрачными или страшными, мы увлеклись этой идеей, начали экспериментировать с ней и развивать ее.
- А как вы сами относитесь к концу света? Верите в Армагеддон?
- Геенна огненная, сера, ад — очень кинематографично, ничего не скажешь. Еще в детстве я задумался: почему христианская вера так искусно живописала ужасы? Меня пугал даже распятый Христос. Вы смотрели фильм «Братья Блюз»? Помните там сцену, где герои идут по монастырской лестнице. Так вот, когда я там впервые увидел на стене распятие, я в ужасе закрыл глаза.
Кто-то верит в библейский Апокалипсис, кто-то убежден, что в нашем конце будут виноваты иноземные пришельцы, кто-то ждет, что разверзнутся хляби небесные. Кто-то боится зомби или всеобщей чумы. Теперь у каждого свое представление о финальном аккорде Земли. Но вот мой отец верил, что все уже произошло и мы живем в пост-апокалиптическом мире. «Вероятно, это многое объясняет», — говорил он. Папа очень скептически относился к окружающему миру (смеется).
- На московской презентации фильма-катастрофы «2012» , сыгравший главную роль в картине , рассказал, как он потратил бы оставшееся время, если бы пророчество майя свершилось, — он бы отправился путешествовать, чтобы напоследок посмотреть, как живет наша планета. А вы что бы сделали?
- Ну, я-то домосед. Так что я бы приготовил кучу крылышек Баффало и уселся с женой и собакой смотреть какой-нибудь исторический сериал…
Благодарим за помощь при подготовке материала кинокомпанию WDSSPR
