В городе белых ночей, где морской ветер пронизывает переулки и даже мост может называться Поцелуевым, все дышит романтикой, и почти каждый старинный особняк хранит в своих старых стенах необычную историю любви. Заглянуть в некоторые из них и решил «ВД» накануне Дня всех влюбленных.
«Жемчужина крепостного театра»
Прасковья Жемчугова и Николай Шереметев
Шереметевский дворец, наб. р. Фонтанки, 51
Собственно романтическая история любви крепостной актрисы и сиятельного графа родилась и развивалась не в Петербурге, а в подмосковных имениях Шереметевых — Кусково и Останкино. А вот с Петербургом связаны последние, весьма печальные страницы этого романа.
Государственные деятели и меценаты, Шереметевы всегда любили театр и содержали великолепную крепостную труппу, самой ценной жемчужиной которой была как раз Прасковья Ковалева, получившая сценический псевдоним Жемчугова за свой необыкновенный талант. Она не обладала выдающейся красотой, но была необыкновенно одарена — чудесным голосом и замечательным артистическим дарованием. Говорят, что молодой граф Шереметев заметил застенчивую крепостную актрису, когда ей было всего 10 лет. На месте их первой встречи позже граф прикажет выстроить часовню...
Скоро, благодаря своему таланту, Параша Жемчугова стала исполнять ведущие роли на сцене. А после смерти старого графа, когда его сын с горя начал безбожно пьянствовать и бесчинствовать, именно она, Прасковья Жемчугова, спасла его от отчаяния... Невероятную любовь к своей крепостной актрисе граф не смог, да и не хотел победить. Это было сильнее его воли, сильнее общественного мнения, сильнее самой жизни. Влюбленные венчались, правда, тайно. Затем переехали в Петербург, где для молодой жены перестраивался и обустраивался дворец Шереметевых. А жемчужина медленно угасала — от холодной столицы, от светского неприятия, от чахотки... Здесь, в Шереметевском дворце, родится единственный сын Прасковьи и Николая. Но спустя всего 20 дней после его рождения любимая жена графа Шереметева скончалась в петербургском Фонтанном доме 23 февраля 1803 года. Ей было всего тридцать четыре года. В последний путь Прасковью Шереметеву провожали актёры, музыканты театра, слуги поместья, крепостные и поседевший от горя мужчина с младенцем на руках... Похоронена «жемчужина крепостного театра» графиня Шереметева в фамильном склепе Шереметевых, в Александро-Невской лавре. Безутешный Николай Шереметев так написал своей сестре — графине В. П. Разумовской: «Пожалей о мне. Истинно я вне себя. Потеря моя непомерная. Потерял достойнейшую жену и в покойной графине Прасковье Ивановне имел я почтения достойную подругу и товарища. Кончу горестную речь. Остаюсь граф Шереметев».
Роковая Аврора
Аврора Шернваль-Демидова-Карамзина и ее мужья
Большая Морская ул., 43 (особняк Демидова)
Имя этой женщины — баронессы Евы Авроры Шарлотты Шернваль — всегда звучало рядом с определением «роковая». Светская львица, красавица и умница, она, конечно, пользовалась неизменным вниманием знаменитых современников. Так, еще в 1824 году поэт Евгений Баратынский посвятил ей стихи, в которых есть и такие слова:
Пылкий юноша не сводит
Взоров с милой и порой
Мыслит с тихою тоской:
«Для кого она выводит
Солнце счастья за собой?»
Вот только вместо «солнца счастья» красавица почему-то приносила не радость и веселье, а печаль. В 1828 году, еще находясь в Финляндии, наследница знаменитого шведского рода готовилась выйти замуж за своего соотечественника, но жених её... скоропостижно умер. Переехав после этой трагедии в Москву, к сестре, Аврора в 1834 году снова собралась замуж — за любовь своей юности, синеглазого красавца, камергера и сенаторского сына Александра Муханова. И жених ее... умер накануне назначенной свадьбы.
Через год Аврору пожаловали во фрейлины. На балах и в светских салонах красавица встречалась с Пушкиным, Вяземским, А. И. Тургеневым, граф Виельгорский в ее честь даже написал романс-мазурку на слова Вяземского...
Наверное, Аврора что-то знала о своей роковой красоте, потому что дважды отказывала на предложение руки и сердца известному богачу и меценату Павлу Николаевичу Демидову. Императрица уговорила красавицу-баронессу — и надо же! — Демидов скончался через два года после свадьбы, оставив Авроре сына Павла — будущего князя Сан-Донато.
Подарки молодой супруге. В подарок молодой жене Павел Демидов преподнес, во-первых, шкатулку из золота и платины с уникальным алмазом «Санси» размером с голубиное яйцо. Второй подарок к свадьбе от богатого жениха — два дома на Большой Морской ул., 43–45: один за 240 тыс. руб., второй за 150 тыс. руб., приобретенный, кстати, у давнего знакомого Демидова — архитектора Огюста Монферрана, которому была поручена основательная перестройка обоих домов, превратившая их в настоящие архитектурные шедевры.
Только через шесть лет Аврора Демидова решилась на новое супружество и вышла замуж (на этот раз по любви) за Андрея Карамзина — старшего сына знаменитого историка. Но 24 мая 1854 года, во время Крымской войны, Андрей Карамзин был убит в Дунайской армии...
Надо сказать, что роковая Аврора дожила до глубокой старости и скончалась 13 мая 1902 года на своей вилле Хагасунд (Хакасалми), в Хельсинки, всё в той же Финляндии, где начиналась её история, и была похоронена на кладбище Хиетаниеми.
Божественная прима
Матильда Кшесинская и великий князь Андрей Владимирович
Музей политической истории России, особняк Кшесинской, Кронверкский пр., 1
Роман прелестной примы Мариинского театра Матильды Феликсовны Кшесинской и будущего императора Николая II — это история почти хрестоматийная. А вот вторая настоящая любовь очаровательной Мали почти неизвестна...
Неудивительно, что отношения балерины Кшесинской и цесаревича Николя были обречены — они прекратились после помолвки Николая и принцессы Алисы Гессен-Дармштадтской. Правда, за красавицей Матильдой ухаживал еще и великий князь Владимир Александрович, но замуж она вышла за другого великого князя — Сергея Михайловича, который боготворил свою супругу и всячески оберегал ее покой: купил, например, красавице дачу в Стрельне. Конечно, за Матильдой Кшесинской ухаживало немало поклонников: князь Никита Трубецкой, князь Джамбакуриани-Орбелиани, офицер лейб-гвардии конного полка Борис Гартман, гусар Николай Скалон... Однако настоящая любовь в её разбитом сердце вновь разгорелась, когда Кшесинская встретила на одном из светских вечеров сына великого князя Владимира Александровича — Андрея Владимировича, который приходился кузеном императору. «Великий князь Андрей Владимирович произвел на меня сразу в этот первый вечер, что я с ним познакомилась, громадное впечатление: он был удивительно красив и очень застенчив, что его вовсе не портило, напротив. Во время обеда нечаянно он задел своим рукавом стакан с красным вином, который опрокинулся в мою сторону и облил мое платье. Я не огорчилась тем, что чудное платье погибло, я сразу увидела в этом предзнаменование, что это принесет мне много счастья в жизни…»
Андрей Владимирович был на 6 лет моложе Матильды, но эта разница в возрасте почти не чувствовалась. Вскоре, во время путешествия Кшесинской по Европе, у Матильды и Андрея Владимировича родился сын Володя. В России ей предстояло серьезное объяснение с великим князем Сергеем Михайловичем, который понимал, что не он является отцом ребенка. Но он так любил Кшесинскую, что решил остаться с ней, чтобы оберегать ее как добрый друг. О сыне Кшесинской позаботились все четверо её мужчин: Андрей Владимирович был просто счастлив, Николай даровал сыну Мали титул потомственного дворянина, Владимир Александрович был рад и тому, что мальчик чем-то похож на деда, а Сергей Михайлович предложил усыновить мальчика и подарил Мале виллу на Кап’д’Ай. Сергей Михайлович, кстати, и погиб во время революции, потому что остался в России после эмиграции Матильды, чтобы попробовать уладить здесь её дела... Погиб и Николай II — главная любовь прекрасной примы.
Эмигрировав из России, Кшесинская во Франции вновь встретила великого князя Андрея, и влюбленные воссоединились. «Мы часто обсуждали с Андреем вопрос о нашем браке, — писала балерина. — Мы думали не только о собственном счастье, но и, главным образом, о положении Вовы… Ведь до сих пор оно было неопределенным». Обвенчались влюбленные в Русской церкви в Каннах 30 января 1921 года. В дневнике Андрей записал: «Наконец сбылась моя мечта — я очень счастлив». Матильда тоже была безмерно счастлива, ведь она получила титул княгини. Балерина продолжала за границей вести напряженную светскую жизнь, преподавала хореографию. И хотя Кшесинская пережила многих именитых друзей — Сергея Дягилева, Анну Павлову, Веру Трефилову, Вацлава Нижинского, — самой страшной потерей для нее была смерть в 1956 году ее мужа, великого князя Андрея Владимировича. «Словами не выразишь, что я пережила в тот момент. Убитая и потрясенная, я отказывалась верить, что не стало верного спутника моей жизни. Вместе с Верой мы горько заплакали и, опустившись на колени, начали молиться… С кончиной Андрея кончилась сказка, какой была моя жизнь».
«Коломбина десятых годов»
Ольга Глебова-Судейкина и Всеволод Князев
Дом Адамини, Марсово поле, 7
Очаровательную актрису, танцовщицу и художницу Ольгу Афанасьевну Глебову-Судейкину знал поэт Александр Блок, поэт Игорь Северянин посвящал ей стихи, в нее был влюблен поэт Велимир Хлебников, боготворил поэт Федор Соллогуб, подругой Ольги была поэтесса Анна Ахматова, а мужем «Коломбины Серебряного века» стал художник Сергей Судейкин. С ним и жила «Коломбина» в бельэтаже легендарного дома Адамини на Марсовом поле. Здесь и нарисовался странный и трагический любовный многоугольник между Ольгой Судейкиной, её мужем, Анной Ахматовой, Михаилом Кузминым и юным поэтом Всеволодом Князевым…
Случилось это накануне страшного 1914 года — весной 1913-го. Юный драгунский офицер и поэт Всеволод Князев был безумно влюблен в Судейкину. «Коломбина» была влюблена… в своего мужа, но как-то (не с легкой ли руки Михаила Кузмина?) в ее руки попал дневник Сергея. И Ольга поняла, что художник Судейкин и поэт Кузмин были не просто друзьями… Отчаяние Коломбины-Судейкиной, невыносимая душевная боль юного Князева... Что случилось между ними? У гроба сына мать Князева скажет, глядя Ольге Судейкиной прямо в глаза: «Бог накажет тех, кто заставил его страдать». По легенде, Всеволод Князев якобы покончил с собой на пороге дома «Коломбины», в том самом доме Адамини. На самом деле убьет он себя позже — уже вернувшись в Ригу, в свой драгунский полк. Еще несколько дней промучается там же, в рижском госпитале. Но хоронить поэта будут в Петербурге, на Смоленском кладбище, где позже похоронят и Александра Блока… Ахматова вспоминает, что после похорон Блока две подруги — она и Судейкина — будут ходить по кладбищу в поисках другой могилы — Всеволода Князева. И Ольга, так и не найдя места последнего упокоения своего поклонника и недолгого возлюбленного, всё будет повторять: «Это где-то у стены…» «Я почему-то запомнила эту минуту навсегда», — напишет Ахматова, для которой именно это воспоминание станет началом самой загадочной, самой любимой и самой последней поэмы — «Поэмы без героя». А Ольга Судейкина уедет из России. Умрет она в 1945 году, в Париже, практически в нищете. Мраморный крест на её могиле поможет установить её бывший муж — художник Сергей Судейкин... А Всеволод Рождественский в своих стихах назовет её, Коломбину, Путаницу, Психею, по-иному — Эвридикой.
...Эвридика, ты пришла на север.
Я благословляю эти дни.
Белый клевер, вся ты — белый клевер,
Дай мне петь, дай на одно мгновенье
Угадать в песке напечатленье
Золотой девической ступни!
Дрогнут валуны, взревут медведи,
Всей травой вздохнет косматый луг.
Облако в доспехе ратной меди
Остановится над вечным склоном.
Если вместе с жизнью, с пленным стоном
Лира выпадет из рук.
Вс. Рождественский
