Когда-то знаменитый культуролог Юрий Лотман заметил, что бал занимал особое место в жизни дворянина, поскольку был не только местом для светского общения и танцев. Именно здесь жизнь дворянина — частного лица и «верноподданного» государя обретала единство и гармонию.

И хотя постепенно балы из разряда «мероприятий для ВИП-персон» перешли в категорию событий общедоступных — ощущение полноты жизни и свободы было свойственно балу всегда. И везде.

Сердцебиение бала

Обратившись опять-таки к авторитету Юрия Лотмана — автора лучших комментариев к пушкинскому «Евгению Онегину», заметим, что бал не только для его организаторов, но и для его участников был не отдыхом, а непростой и подробной работой. Правила подготовки и участия в этом светском событии были регламентированы не меньше, чем, предположим, правила дуэлей.

Балы имели свою классификацию — летние-зимние, официальные-костюмированные, детские-придворные, тематические-благотворительные... Свои правила приглашения, подготовки костюмов, свой порядок и своё послевкусие. На балах влюблялись и ссорились, здесь решались судьбы и завязывались отношения, одним взмахом веера могли пригласить на тайное свидание, одним взглядом — дать повод для вызова на дуэль. В общем, что там говорить — пульс жизнь, напряженность её и головокружение — всё это бал.

«Что, приглашенья? В самом деле!»

Прежде чем Наташе Ростовой начнут подшивать бальное платье, а Анна Каренина будет приглашена Вронским — и судьба решится — нужно, чтобы их пригласили или хотя бы оповестили о бале. Сначала — личные приглашения, потом — просто афиша, сообщающая об общедоступном бале — это то, с чего начинается наполненная приготовлениями, сборами, обсуждениями жизнь под названием: «Скоро — бал!» И на афише — тема, «форма одежды», программа... И обязательно  сообщали — будет буфет или нет, состоится ли розыгрыш лотереи и какие еще развлечения состоятся — викторины, благотворительные аукционы, живые сцены? В общем, «оглашали весь список», после чего готовились, готовились, готовились...

«Но панталоны, фрак, жилет...»

Костюм, подготовленный для бала, и вправду должен был «сидеть»: платье «в пол» - это всенепременно, декольте — обязательно, мужчине — мундир или фрак. И веера, веера... Не потому, что жарко от движения и танцев, а потому, что «верней нет места для признанья иль для вручения письма». Веер помогал и назначить свидание, и высказать свои чувства — от «люблю» до «презираю». Язык веера, конечно, был не так богат, как язык Пушкина, но в нежных женских ручках выразителен, наверное, не меньше, чем «Я вас люблю, хоть я бешусь...»

А что касается платья — то здесь варианты были самые разнообразные: были тематические балы, на которые надо было надеть русский костюм (как на знаменитый придворный бал 1903 года), восточный наряд или костюм в стиле времен Короля Солнце. А мода на белое бальное платье к концу XIX века тоже отходила — бал мог быть «зеленым», «синим» и даже... «черным». Так, 26 января 1889 года в Аничковом состоялся «черный бал». Причина — смерть австрийского эрц-герцога: бал отменить не успели, решили «соблюсти приличия». Не получилось: платья, конечно, были черные и серые, а вот бриллианты на них сверкали еще великолепнее, чем на белом!

«Однообразный и безумный...»

О том, какие танцы и в каком порядке исполняли на балу, опять-таки подробнейшим образом описал Юрий Лотман. А вот о том, что еще наполняло бал — викторины, аукционы, игры, буфет, наконец, — можно будет во всех подробностях узнать на замечательной выставке в Государственном музее истории Санкт-Петербурга. Счастье, что именно этот музей обладает богатейшей коллекцией костюмов, вееров и других аксессуаров, предметов быта, рассказывающих о жизни петербуржцев на протяжении нескольких столетий. И не только «узнать» обо всём можно на этой выставке, но и почувствовать себя героем бала, узнать правила этикета на самом интересном светском событии, заглянут (и прицениться к меню) в бальный буфет и даже сочинить пригласительный билет или собственный костюм.