В Театре марионеток имени Евгения Сергеевича Деммени ожили герои популярной сказки Лилиан Муур «Крошка Енот и тот, кто сидит в пруду».
На петербургской сцене не тягаются с компьютерными технологиями, возносящими до небес современную анимацию, как и не делают ставку на фотографическую схожесть кукольного героя с его прототипом из мира живой природы. Персонаж становится убедительным за счет подлинности переживаний и благдаря актеру, непрерывно взаимодействующему с ним.
Куклы, придуманные Татьяной Мельниковой, чрезвычайно пластичны и обладают характером, не позволяющим актеру этот характер игнорировать. Один из ярких примеров: сельский бард Дикобраз, транслирующий внутренние обиды — «в душе я поэт, но вынужден защищаться» — всем своим обликом и буквально каждой колючкой. Появляется даже крамольная мысль: кто же кого «моделирует» на самом деле — то ли это Юрий Дормидонтов «подмял» под себя деревенского гения, то ли сам артист стал жертвой манипуляций ловко слагающего вирши по поводу представителя семейства дикобразовых в кукольном обличии. Дормидонтов, как всегда, предельно точен в движениях и интонациях. Возникает ощущение, что в сценах с Крошкой Енотом (актриса Анна Миронова) Дикобраз-поэт включается в диалог на фоне непрекращающегося внутреннего монолога и словно разглядывая себя в зеркало. Такая узнаваемая «очеловеченность» привносит в образ особенный колорит.
Декорации живописны и обрамлены, как страницы книги от хорошего иллюстратора. Глубина цвета и бархатистость фактуры вкупе со змеящимися ветвями и игрой света (художники по свету Наталья Гаевская и Александр Серов) формируют пространство загадочное и диковинное.
Музыка (композитор Татьяна Алешина) играет на протяжении всего действа роль эмоционального настройщика. Тон спектаклю задает хор раков из первой сцены. Двигающиеся в такт подвижные бордово-красные фигурки поют немудреную песенку и благодаря ей становятся такими близкими, что невозможно представить, что их удел — кипящий котел и вечерняя трапеза Крошки Енота и его домовитой Енотихи-мамы (актриса Светлана Есменеева). Но театр на то и театр, чтобы являть свои собственные чудеса.
Автор инсценировки и режиссер-постановщик спектакля Эдуард Гайдай делает раков такими же полноправными персонажами, как и другие герои. В результате чего под занавес Крошка Енот обретает не только храбрость, но и друзей, включая этих самых раков. А поесть… да мало ли чем можно поужинать, тем более в сказке?!..
В спектакле много придумок и комичных ситуаций. Чего стоит одна только мама Енотиха, исступленно перестирывающая в большом тазу сыновьи вещички и висящие в ряд на бельевой веревке хвостатые штанишки! Вертлявый «шарфообразный» Скунс (артист Митя Тарасевич), совмещающий в себе роли парикмахера и кутюрье, на каждом шагу норовит продемонстрировать свое мастерство и присущий некоторым представителям означенного цеха снобизм, а славный мимимишный Кролик (артист Илья Лисицын) — «вкусно» и упоительно пугается малейшего шороха.
Дополнительную интригу привносят появляющиеся в кромешной тьме огромные зеленые глаза — вместе со взрослыми сидящие в зрительном зале дети гадают, то ли это крадущаяся лесными тропами рысь, то ли высматривающая зазевавшуюся жертву сова, то ли и вовсе заблудившийся в густых зарослях домашний кот… А, может быть, и то самое, что в русских сказках называли «у страха глаза велики».
Впрочем, от страха-то, как и сочинила в свое время американская писательница с забавной фамилией Муур, Крошка Енот избавился напрочь. Даже огромная плоская луна, в начале спектакля лишь усугубляющая общую атмосферу таинственности, вдруг стала лить свет приятный и мягкий, как дарящая надежду путеводная звезда, и озарила одинаково расплывающихся в улыбках кукольных зверюшек и маленьких зрителей. И ни у кого не осталось сомнений, что «улыбка страх прогонит и беду даже у тех, кто прячется в пруду».
Расписание ближайших спектаклей.
Текст: Светлана Рухля.
