Театр «Комик-трест» отмечает юбилей – 20 лет. «ВД» ненадолго отвлек актрису театра Наталию Фиссон от хлопот, связанных с юбилейным гала-концертом, чтобы расспросить о праздниках и буднях любимого многими театра.
Наташа, днем своего рождения «Комик-Трест» считает день премьеры спектакля «Чушь во фраке» или какое-то другое событие?
Премьера состоялась 18 октября 1991 года. А название «Комик-Трест» впервые прозвучало еще летом в «Бродячей собаке», где мы выступали на Конгрессе соотечественников. Тогдашний директор арт-подвала Владимир Склярский сказал: «Очень хорошая примета, что впервые название вашего театра прозвучит именно здесь. Это место намоленное». Мы в эту примету поверили, и все сбылось, хотя не многие театры, возникшие одновременно с нами, дожили до сегодняшнего дня.
Первые дни рождения театра помните?
Нам было не до праздников. Мы бились за выживание. По сути, мы впервые решили с таким размахом отметить юбилей. Но не для того, чтобы себя порадовать, а чтобы город обратил внимание на другие небольшие, но доблестные коллективы, которым очень нужна поддержка. Например, в Москве нет такой разницы в отношении чиновников к государственным и негосударственным театрам, как в Петербурге. Наша главная театральная премия «Золотой софит» вообще не учитывает достижения негосударственных театров. Что они хотят этим доказать? Что у нас до сих пор брежневские времена?
А разве вам проще было вставать на ноги в 90-е?
Тогда не было таких безумных расценок на аренду, рекламу. Сегодня рядом есть достойные примеры организации театрального процесса. У тех же соседей-финнов есть культурные центры, которые всегда готовы принять на своей площадке коллективы самых разных жанров.
Несколько лет назад такой культурный центр в Петербурге пытался создать Адасинский...
Все, кто пытался у нас заняться этим вопросом, обламывались и уезжали. Так случилось с Полуниным, Адасинским. Многих раздавила эта история. Почему, например, культурному центру города Ганновер было важно, чтобы мы у них сыграли европейскую премьеру «Белой истории», и они писали об этом гигантским буквами на всех плакатах? На Западе это давно отлаженная схема, которая очень хорошо работает.
Европейские гастроли «Комик-Треста» действительно были такой дольче вита, как писала пресса?
Этот путь был совсем не безоблачным. Когда упал железный занавес, из России на Запад потоком хлынуло то, что никакого отношения к искусству не имело. Эти коллективы как гунны прошли по Европе, и, когда мы двинулись следом, пришлось своим трудом доказывать, что русский театр еще может иметь качество. Через несколько лет мы вернулись домой и поняли, что попали в совершенно другую страну: дикий раскол в обществе, с одной стороны – дорогие автомобили, роскошные приемы, с другой – очередь бездомных к помоечным бачкам. Это было шоком! И мы решили сделать об этом спектакль. Так появился «Секонд-хэнд». После спектакля нам говорили: «Вы режете по живому!». Но для нас это был лучший комплимент.
Что вы думаете о том, что в некоторых ваших спектаклях зрители видят политический подтекст?
Мы что видим, о том и поем. А какие ассоциации возникают у зрителя в голове – это другое дело. Например, нас очень долго приглашали в Грузию с «Белой историей». После очередных переговоров, в 2009-м, мы отправились туда на фестиваль. Это было время накануне выборов, и в воздухе чувствовалось напряжение. Из нашего сюжета они считывали то, что волновало их в этот момент. И когда в финале спектакля происходила революция... Я думала, в зале обвалится люстра! Нас там очень хорошо принимали. Когда мы шли по улице, все кричали: «Смотрите, русские идут!». Пытались нам что-то подарить, накормить... Трагическое ощущение разрыва двух народов там переживается очень остро.
Современный театр упрекает зрителя, что он начал тяготеть к развлекательным жанрам. Как, на ваш взляд, вкусы публики сильно изменились за последнее время?
Мы счастливые артисты. Наш зритель меняется в лучшую сторону. Если в начале 90-х вытащить человека к сцене было практически невозможно, сейчас люди стали более раскованными: готовы вступить в игру, рвутся во всем поучаствовать. Но меняется восприятие привычных вещей. После спектакля «Полный рататуй» к Вадиму (Вадим Фиссон – художественный руководитель театра) подошли зрители, сказали: «Спасибо за прекрасный спектакль. Честно говоря, мы с опаской брали билеты – слово “комик” в названии пугало». Представляете, это слово сегодня стало ругательным!
Как вы относитесь к тому, что на ваши спектакли часто приходят с детьми?
У нас стоит на афише возрастное ограничение – с 7 лет. Правда, иногда в зале сидят и 5-, и 6-летние. Кстати, в планах у Вадима – поставить именно детский спектакль. Только на спектакль «Спам для фюрера» стоит возрастной ценз – с 12 лет. Это довольно жесткий спектакль, там не так много смешного.
Мне кажется, «Комик-Трест» своим существованием опровергает расхожий миф о зависимости актерской профессии...
Это мой вечный спор с коллегами. У западного актера нет такого понятия – профессиональная зависимость. Он себе придумывет занятия, постоянно чему-то учится. Смотрите, как выделяются люди, приехавшие к нам из европейских стран. Например, появился , и сколько событий сразу завертелось вокруг него! Не потому, что ему повезло или он так хорош собой, что перед ним открываются все двери. Просто он понял, что его успех – в его руках. И он работает как каторжный! Вы знаете, что , будучи известным актером, продолжал работать в кафе? Не потому, что хотел заработать. Он «нашел» там всех своих будущих персонажей – наблюдал за людьми, учился, а не стонал, что он жертва обстоятельств.
И все-таки, Наташа, за 20 лет существования театра были моменты, когда казалось, что «трест» вот-вот лопнет?
У нас регулярно случаются ситуации, когда мы не знаем, выживем или нет: то помещение отнимают, то надо срочно деньги на проект искать. Если бы не наша славная команда – замечательный художественный руководитель Вадим Фиссон, мои прекрасные партнеры и , все службы театра, без которых спектакль был бы невозможен, а также наши друзья, которые нас все эти годы поддерживали, – театр сегодня не отмечал бы свое двадцатилетие.
