Этим летом из академии театрального искусства на Моховой выпускается актерско-режиссерский курс под руководством режиссера
Обычно дипломные спектакли театральных институтов — это традиционный набор популярных, уже набивших оскомины пьес от Островского до Чехова, с Шекспиром и Мольером в придачу, в которых студентов представляют, как товар на рынке с разных сторон: к месту или не к месту они пляшут вальсы, поют романсы, играют на гитаре и жонглируют апельсинами.
Мастерская Праудина привлекает, прежде всего, отобранным литературным материалом — это сложнейший роман Л. Улицкой «Казус Кукоцкого», фарсовый и не популярный «Самоубийца» Н. Эрдмана, почти позабытая поэзия футуристов, несценичный док-материал — письма Н. Гоголя, и не частая в постановках даже профессиональных театров «Кабала святош» М. Булгакова.
Не обошлись и без классики, но известные, а потому уже избитые пьесы великого англичанина в спектакле «Шекспириада» (хореограф Р. Гаянова, реж. В. Дьяченко, худ. Е. Никитина) представлены оригинальным образом. Подкупает способ, с помощью которого праудинцы подступились к материалу — это «вольный перевод избранных произведений на язык тела», так они сами определили жанр. Девять этюдов представляют нам взаимоотношения главных героев с помощью пластики. Это не просто танцевально-акробатические номера, а зарисовки на тему пьес, где драматический конфликт между героями выражен через движение.
«Проза великих» (курсовая работа по сценической речи) построена на отрывках из текстов действительно великих авторов — А.П. Чехова, Ф. Сологуба, В. Ерофеева, Ф.С. Фицджеральда, Р. Бредбери и др. Очень часто авторитет классиков вызывает у студентов чрезмерный пиетет, который подавляет их творческую свободу и провоцирует определенный налет «нафталина» на трактовку и манеру исполнения. Это и заламывания рук, и интеллигентские «завывательные» нотки в голосе, и несвойственная юному возрасту серьезность и правильность тона. В данном случае пиетет обернулся увлеченностью и любовью исполнителей к их работам, благодаря чему между студентами и произведениями не вставали грозные тени великих писателей.
Если не смотреть в программку, то сложно было сразу узнать автора — настолько свежо и в хорошем смысле современно они звучали. Праудинцам и их педагогам под руководством несравненного Юрия Андреевича Васильева удалось вскрыть живые и действительно сегодняшние нотки этих произведений. Легкий ироничный эротизм у Чехова и Коваля, мистический триллер у Куприна, безумный фарс Булгакова, жестокость и беспощадность у Лавренева, и все это, подчеркнем еще раз, без пошлого «осовременивания» в костюмах или манере речи. Секрет их успеха — искренняя увлеченность материалом — только благодаря ей возможно полное присваивание и прочувствование текста и создание точного визуального ряда в воображении зрителей.
Также смело и органично студенты существуют в совершенно ином по структуре материале: текстах русских поэтов футуристов начала XX века, построенных не на цепочке логических соответствий и причинно-следственных связях, а с помощью ассоциативного монтажа, вне привычной логики. Спектакль «Футуризмзрим» (автор идеи и постановщик Ю. Васильев, худ. А. Касьян) состоит из двадцати двух пассажей на произведения Вел. Хлебникова, Вл. Маяковского, А. Крученых, и др. Студенты чутко воспринимают рваный ритм этой поэзии, сложные построения букв и слогов, из которых ими создаются гротесковые невероятные образы, передающие не буквальный смысл текста, а его эмоциональную составляющую. Особую роль в создании единой атмосферы и стиля спектакля играет оркестр из подручных материалов — стиральная доска, части велосипеда, молот, трубы, колеса и пр. На этих «инструментах» выпускники демонстрируют не просто свои музыкальные способности, как это происходит в большинстве дипломных работ, а поистине виртуозное мастерство извлекать чудную музыку из совершенно не подходящих для этого предметов.
И, наконец, о том, как студенты мастерской создают роли в большеформатных драматических спектаклях — «Кабале святош» (реж. А. Праудин, худ. С. Смирнов), «Самоубийце» (реж. А. Кладько, худ. И. Каневский) и «Казусе Кукоцкого» (реж. А. Праудин, худ. О. Стогбинская) — сложных для понимания и исполнения юными выпускниками. На первый взгляд, можно говорить о традиционной русской психологической школе, когда актер придумывает образ, разрабатывает характер, его прошлое за пределами пьесы и потом вживается в полученную личину.
Праудинцы действительно создают неповторимые интереснейшие образы, органично присваивая текст выдуманного персонажа, но затем не происходит топорного вживания в этот образ. Происходит более тонкий процесс сплетения актера и героя: мы как бы немножко ощущаем самого исполнителя рядом с его персонажем — трепетное или ироничное отношение к своему герою направляет зрительское восприятие. Студенты легко и естественно играют возрастные роли, исторических личностей и советских людей начала прошлого века, потому что между ними и персонажем всегда существует небольшой зазор, в котором сквозит заразительная увлеченность и интерес исполнителя, поэтому зрители легко и с удовольствием погружаются в действие спектакля.
Собственно эта искренность и честность по отношению к их работе делает вчерашних студентов профессионалами. Каждый выпускной актерский курс академии на Моховой в целом обладает примерно одинаковыми познаниями и прикладными навыками. Но далеко не каждый студент, а тем более курс, может сохранить и не растерять веру в необходимость служения театру, или, повторяя слова классика, «любить искусство в себе, а не себя в искусстве». Обычно эти пафосные слова с щенячьей радостью твердят первокурсники, забывая и не осмысляя их к четвертому году обучения, когда важно совершить переход из студента в собственно артиста театра, что значит научиться брать на себя ответственность за свою работу. Выпускники мастерской Анатолия Праудина с достоинством и изяществом отвечают за свой высокий профессиональный уровень.
