1 мая в Театре музыкальной комедии выходит новая премьера — оперетта Исаака Дунаевского «Женихи». VashDosug.ru поговорил в режиссером-постановщиком спектакля — народным артистом России Юрием Лаптевым.

— Насколько мне известно, история создания оперетты «Женихи» Исаака Дунаевского была непростой...

— Московский Театр сатиры заказал комическую пьесу двум авторам — Николаю Адуеву и Сергею Антимонову. Спектакль задумывался как сатира на нравы, которые бытовали в 20-е годы XX века в Советском Союзе. Мы, представители XXI века, знаем это время преимущественно по «Собачьему сердцу» Булгакова, и есть мнение, что главным образом Булгакову было присуще высмеивать пороки общества того времени. Но когда я обратился к этой пьесе, увидел, что это свойственно не только ему. Адуев и Антимонов смело критиковали пороки своего времени, и произведение оказалось настолько остро, что Театр сатиры отказался его ставить. Тогда Исааку Дунаевскому, служившему в этом театре заведующим музыкальной частью, порекомендовали написать к пьесе больше музыки и реализовать это произведение в жанре оперетты. В 1927 году спектакль вышел в Московском театре оперетты. Премьеру встретили на ура: произведение было написано с большим юмором не только по драматургической части, но и по музыкальной. Композитор сочинял музыку в расчете на ту публику, которая привыкла ходить в музыкальный театр. Именно поэтому в музыкальном тексте много цитат: здесь есть и Кальман, и Рубинштейн, и Верди, и даже Вагнер. С большим вкусом и юмором все это вплетено в музыкальную ткань. Другое дело, что публика изменилась, и сейчас она не так сведуща в музыкальном материале, как раньше.

— Я видела эскизы костюмов к спектаклю, а также эскизы сценографии. И если судить по ним, то возникает больше ассоциаций с такими произведениями как «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» Ильфа и Петрова.

— И в «Двенадцати стульях», которые вы правильно упомянули, и в фильме Леонида Гайдая «Не может быть!» заявлены образы, являющиеся яркой визитной карточкой того времени.

Да, Булгаков — это Булгаков. Его произведения подразумевают совершенно другой социальный слой: это все-таки интеллектуальная элита. А в «Женихах» Дунаевского показано зарождение типа новых советских людей – «новых русских», о которых мы говорим в контексте недавнего прошлого. История циклична. И я считаю, что это произведение бессмертно: тогда оно вскрывало те пороки, которые в таком же виде и в том же объеме мы находим в обществе и сейчас.

— Другими словами, это произведение можно считать современным?

— Абсолютно. Один из персонажей пьесы, например, — финансовый инспектор, который приходит взыскивать налоги. Но за некую мзду он закрывает на все глаза. Я не думаю, что если мы скажем, что такого не бывает, нам поверят. Конечно, нет. И когда, например, хозяин гробовой мастерской рассказывает, как он превращает сосновый гроб в дубовый, нам кажется это знакомым. В центре сюжета — борьба за обладание трактиром. Любовь уходит на второй план, женихи хотят добиться руки Аграфены Саввишны, чтобы только завладеть имуществом вдовы.

— По жанру это будет исключительно комедия? Драматических моментов не подразумевается?

— Драматические моменты, конечно, будут. Например, в числе прочих сюжетных перипетий есть эпизод про пожилую даму, которая приходит в похоронное бюро с просьбой поставить латку на гроб. Сама по себе эта ситуация курьезна. Но у старушки есть монолог, в котором вскрывается бездна, разверзшаяся перед абсолютным большинством русских людей того времени. Ведь после социального переворота, произошедшего в нашей стране, вопросом о том, почему те или другие лишились абсолютно всего и всех задавались очень многие. Мне бы очень хотелось, чтобы этот монолог был произнесен в контрасте с тем, что происходит в основной сюжетной линии. А что касается жанра — спектакль действительно игровой, очень динамичный. И, естественно, я надеюсь, что он будет очень смешным.

— Есть ли какая-то характерная особенность в музыкальной стилистике этой оперетты?

— Я считаю, что эта замечательная музыка незаслуженно забыта нашим временем. Мы ее возвращаем. И думаю, что многие после этого спектакля будут напевать мелодии, которые услышат: они сильно врезаются в память, и очень долго их потом оттуда не изгнать. (Улыбается.) Дунаевский писал именно ту музыку, которая вполне могла звучать из граммофонов и патефонов того времени. Ее могли играть в маленьких ресторанных оркестриках, в синематографах и т. д. Эта музыка пришла к нам оттуда. Она очень «адресная». И декорации, кстати, у нас такие, которые тоже создают на сцене дух того времени. Очень хочется погрузить зрителей в атмосферу эпохи. Для этого же главный дирижер Андрей Алексеев основательно поработал над музыкальной партитурой.

— Мне говорили, что художник спектакля Сергей Спевякин вследствие сложной политической ситуации, которая сейчас сложилась на Украине, не смог выехать из Донецка, поэтому работает над проектом по Skype.

— Да, к сожалению, он не смог приехать, но мне все равно приятно, что он с нами сотрудничает. Мы с ним мыслим в одной тональности, выражаясь музыкальными терминами. И я надеюсь, что зрители оценят наши декорации. И также надеюсь, что декорации помогут актерам почувствовать себя в атмосфере того времени, и им будет комфортно. Ведь сценическое оформление очень помогает актерам. Оно дает дополнительный потенциал для образного принятия роли. Так же, как и пластический язык: с Владимиром Романовским, главным балетмейстером театра, мы сотрудничаем уже не первый спектакль. И, как мне кажется, сотрудничаем удачно.

— Вы работаете в Театре музыкальной комедии уже над второй постановкой...

— Я убежден, что этот театр — один из лучших в России, потому что он делает качественный продукт с прекрасным вокалом, с хорошим оркестром, с замечательным актерским исполнением. Это радует. Это реабилитирует оперетту как жанр, и возвращает к нам публику. А возвращать ее нужно, и нужно это делать умело, тонко, чтобы жанр занял то место, которое он занимает на Западе. На Западе очень многие оперные театры ставят оперетту, потому что они понимают, что это весьма достойный музыкальный материал.