И снова «Евгений Онегин»

Недавняя премьера Михайловского завершила оперный сентябрь и начала октябрьскую афишу театра. Это «Евгений Онегин» Чайковского в постановке Василия Бархатова, до недавних пор художественного руководителя театра, а ныне — снова свободного художника, чья внезапная отставка наделала много шума и стала самой громкой культурной новостью в сентябре в Петербурге.

Сцена из спектакля «Евгений Онегин» Мариинского театра

Так произошло, что во многом еще несовершенная (в отличие от позднейшей «Пиковой дамы») опера Чайковского стала в последние годы вдруг чрезвычайно актуальной. Связано ли это с переоценкой образа Онегина, который из отщепенца и предшественника нигилистов стал положительным героем и негласным образом для подражания для утомленных и разочарованных представителей «креативного класса», или это связано с просто красивой и вдохновенной музыкой Чайковского, как всегда, переживавшего страдания своих героев как собственную драму, отчего автобиографичность и исповедальность можно услышать в партиях всех главных действующих лиц (не только Татьяны), сказать точно невозможно.

В любом случае, в связи с этим не кажется таким уж странным, что в минувшем сезоне премьерой «Онегина» отметился Мариинский театр, а тот же Михайловский театр за последние два года выпустил целых два спектакля с музыкой Чайковского. Первым из спектаклей Михайловского была «черно-белая» постановка Андрия Жолдака — украинского драматического режиссера, петербургским зрителям известного также по сценической версии (весьма спорной, впрочем, как и оперный спектакль Михайловского) поэмы «Москва-Петушки» Венедикта Ерофеева (театр «Балтийский дом»). Спектакль Жолдака получил «Золотую маску» в трех номинациях: казалось бы, вполне можно оставить в репертуаре и собирать зал, не обращая внимания на гневное шиканье традиционалистов и консерваторов, оскорбленных возмутителем спокойствия Жолдаком. Но руководство театра приняло решение не показывать больше в Петербурге этот спектакль, а сосредоточиться на новом прочтении оперы молодым, но уже очень знаменитым режиссером Василием Бархатовым, ставшим художественным руководителем театра.

Сцена из спектакля «Евгений Онегин» Михайловского театра (реж. — Андрий Жолдак)

Если Жолдак «тестировал» (по его собственному определению) Петербург на предмет способности зрителей к пониманию «актуального» и нового европейского театра и, можно сказать, приехал сюда как бы с инспекцией от лица «цивилизованного человечества», то Бархатов то ли по собственной воле, то ли навстречу пожеланиям зрителей, труппы или руководства здесь не слишком стремится дразнить публику, не отказывая при этом постановке в режиссероцентричности (в отличие от музыкоцентричности оперного театра прошлого): осовременивание и перестановка акцентов — все так же всенепременная деталь «режиссерского театра». Главной темой бархатовского спектакля стало

Сцена из спектакля «Евгений Онегин» Михайловского театра (реж. — Василий Бархатов)

противопоставление меньшинства — интеллигенции (хотя, скорее, хипстеров, креативного класса) — и большинства — народных масс, которые выступают злом и врагами первых, в конечном счете стравливая героев между собой. Подобное противопоставление оказалось невиданно злободневным на самом широком уровне в ходе политических событий 2011-2012 годов и сразу стало предметом острых дискуссий, не прекращающихся и сегодня. Прочтение Бархатова, таким образом, стало еще одним аргументом в этом споре. Одним словом, для тех, кто хочет быть «в теме», — must see № 1.