Новый Орлеан давно и безоговорочно присвоил себе право называться родиной джаза. Не удивительно, что джазовые музыканты этого города вызывают особый интерес публики, причем даже в том случае, когда их имена ни о чем не говорят искушенным знатокам. Именно поэтому на концерте квинтета Дональда Харрисона, который прошел в июне в КЗЦ «Миллениум», случился настоящий аншлаг… За несколько часов до выхода на сцену участники квинтета рассказали об особенностях новоорлеанского джаза. И не только о нем.
Руководитель квинтета Дональд Харрисон – джазовый саксофонист, композитор, певец, педагог. Родился в 1960 году в Новом Орлеане, его родители – выходцы из Конго. Получив образование в Южном Университете и Музыкальном колледже Беркли (основной специализацией которого остаются новейшие неакадемические музыкальные направления), Дональд работал в разных джазовых коллективах. Он играл с такими музыкантами, как Арт Блэйки, Рой Хейнс, Рон Картер, Билли Кобэм, Дженнифер Холидей, Доктор Джон, Маккой Тайнер, Майлз Дэвис, а также с Чикагским симфоническим оркестром и Луизианским филармоническим оркестром. Харрисон работает в разных направлениях – от классического джаза до R&B, от smooth jazz до хип-хопа. Считается основателем направления Nouveau Swing («Новый свинг»), в котором объединены современная танцевальная музыка, ритм-энд-блюз, хип-хоп, соул, рок и африканские ритмы. Выпустил более двадцати альбомов. В Ярославле в составе квинтета Дональда Харрисона сыграли гитарист и вокалист Детройт Брукс, пианист Закаи Кёртис, басист Макс Моран и ударник Джо Дизон.
- Новоорлеанский джаз занимает особое место в истории американской джазовой музыки. А как бы вы охарактеризовали отличительные черты этого направления?
Дональд Харрисон:
- Джаз зародился в Новом Орлеане. И именно у нас были представлены самые разные направления этой музыки. Из смешения различных стилей и возникла та музыка, которую мы слышим сегодня. То есть новоорлеанский джаз – это некая квинтэссенция стилей. Кроме того, в новоорлеанском джазе явно слышатся африканские ритмы, африканские барабаны, потому что Новый Орлеан – единственный город на юге Америки, в котором афроамериканцам разрешали играть на барабанах. Это, пожалуй, основная отличительная черта по сравнению с музыкой других городов Америки.
- У нас до сих пор распространено мнение, что джаз – интеллектуальная музыка, которая доступна не каждому. Существует ли такое же отношение к джазу среди американских слушателей? И действительно ли в Америке джазом увлечено примерно три процента всех поклонников музыки (как утверждают критики), и это, скорее, музыка для туристов?
Дональд Харрисон:
- Все зависит от того, какую именно музыку вы исполняете и для какой аудитории. Мы, бывает, играем для пятитысячной аудитории и исполняем классический джаз. Что касается направления «Новый свинг», который я исполняю, это чаще всего для тех площадок, где звучит R&B и хип-хоп и где собирается до 30 тысяч слушателей. А вот музыканты нашего бэнда Макс Моран и Джо Дизон популяризируют «Новый свинг» где только могут, они настоящие революционеры этого направления.
- Кто сегодня задает тенденции в джазе – Америка или Европа?
Дональд Харрисон:
- На мой взгляд, самыми влиятельными музыкантами сегодня остаются те, кто основывается на преемственности, на традициях предшествующих мастеров – Луи Армстронга, Дюка Эллингтона, Джона Колтрейна… Именно таким образом сохраняется и развивается эта музыка – когда каждая следующая звезда отталкивается от достижений предыдущей. Поэтому свою задачу я вижу в том, чтобы играть как можно с большим количеством музыкантов, с тем чтобы идти вперед.
- Насколько для джазового музыканта важна команда, командный дух?
Детройт Брукс:
- Это очень важно. В нашем бэнде у каждого есть своя роль, своя задача. И, с одной стороны, нужно не наступать друг другу на пятки, а с другой – уметь слышать каждого музыканта.
- Многие из вас не первый раз приезжают в нашу страну. Меняются ли ваши представления о России? Насколько она остается экзотичной для вас?
Закаи Кёртис:
- Я очень люблю гастролировать, путешествовать. В любой поездке я пытаюсь впитать атмосферу того города, в котором нахожусь, да и страны в целом. В России мне очень нравится, нравится тот теплый прием, который нам устраивают зрители.
Джо Дизон:
- Первое время меня больше всего удивляла местная еда, очень необычная. Сейчас, когда я привык к бытовым особенностям России, стал обращать внимание на другие вещи – прежде всего, на вашу архитектуру. Красная площадь в Москве, величественные здания в Петербурге, церкви в Ярославле – все это очень красиво!
Макс Моран:
- У меня никогда не возникало ощущения экзотичности. Но то, что Россия – уникальная страна, это точно! А больше всего меня поражает здесь прием людей и тот энтузиазм, с которым публика встречает нас на концертах.
- Вопрос к Дональду. Вы исполняете только музыку собственного сочинения или в вашем репертуаре есть произведения других авторов? И насколько ваша музыка отражает джазовую культуру современного Нового Орлеана?
Дональд Харрисон:
- Мы исполняем самую разную музыку самых разных композиторов. Наша задача – найти свой собственный голос, основываясь на самых разных произведениях, интерпретируя великих предшественников, на которых строится современное джазовое искусство.
- Любой музыкальный стиль адаптируется, трансформируется. Вобрал ли в себя новые музыкальные тенденции современный новоорлеанский джаз? Или джаз в принципе остается архаичной формой, неким застывшим стилем музыки?
Дональд Харрисон:
- Я лично очень люблю разные жанры современной музыки – и R&B, и соул, и хип-хоп. Все они привнесли свое влияние в джаз. И что еще очень характерно для джаза – это та музыка, которую играют в самых разных странах, самые разные народы. И каждый из них тоже привносит что-то свое – и индейцы, и русские, и французы… Джаз аккумулирует все стили со всего мира.
- Изначально джаз был своеобразной альтернативой – классической музыке, затем популярной музыке, некоему мещанскому духу. Остается ли он альтернативой сегодня? И если да, то альтернативой чему именно?
Дональд Харрисон:
- Для меня джаз всегда был разновидностью классики. В том смысле, что классические музыканты – будь то Моцарт или Стравинский – доводили до совершенства то, что они делали. И так же, как классические композиторы, джазовые музыканты – такие, как Чарли Паркер или Луи Армстронг – достигали совершенства в своем жанре. Самое важное – достичь совершенства в своей музыке…
