«Что есть истина?». Николай Ге

Я встретился с приятелем, чтобы пойти посмотреть выставку работ Караваджо или Николая Ге. «Давай, сначала все же посмотрим Ге – сказал приятель - а потом, как-нибудь, если получится, сходим на Караваджо». С другом я согласился сразу же.

Ранние работы Николая Ге носят подражательный характер, и впечатления не производят. Ге не относится к числу тех художников, в ранних работах которых, «что-то есть».
Из галереи портретов своих современников, известных людей 19-го века, написанных Ге, конечно, выделяется портрет Л.Н. Толстого.
Писатель сидит за столом, голова опущена, глаз не видно, в руке зажата перьевая ручка… Портрет написан с такой выразительностью и мощным чувством, что он врезается в память на всю жизнь. И все остальные изображения писателя других художников отступают прочь.
Этот портрет знаю, и запомнил с детских лет. Когда-то, очень давно, еще школьником, был в Доме-музее писателя в Хамовниках и, улучив момент, присел на кресло, положив руки на тот самый письменный стол и потрогав обрамление стола.
Остальные работы из портретной галерее как-то сливаются в один ряд, и сразу же, в лет, глазу трудно зацепиться. Потому, мельком посмотрев, стремишься к другим работам художника.
Хотя, нет – останавливает портрет Я.П. Меркулова. Он стал настоящим открытием для меня. Энергия, жизнелюбие, красота и, какая-то, хитринка так и сквозили с портрета. Я несколько раз подходил к этой работе, и смотрел.
И, все же, Николай Ге, так бы и остался хорошим художником 19 века, автором одной известной картины «Петр I допрашивает царевича Алексея», если бы не создал свой, так называемый, « страстный» цикл.
Какие томления духа, внутренние тревоги и переживания подвигли его на создание цикла. Мы никогда не узнаем об этом, впрочем, в искусстве ответы не нужны. Одно понятно – художник стал другим, его стиль, манера живописи, а главное - мироощущение изменились коренным образом. Эти работы не оставляют равнодушным, они будоражат тебя.
Меня поразила картина «В Гефсиманском саду». Лунный свет, проходя сквозь ветви деревьев, заполняет пространство сада. Сквозь лиловую темноту проступает оливково-матовое лицо Иисуса Христа, вернее правая часть лица. Чем дольше смотришь на картину, тем более она раскрывается перед тобой в своей тревожной тишине.
А на «Голгофу», «Распятие», эскизы и наброски к вариантам «Распятия», особенно к последней картине 1894 года страшно смотреть. Наверно, особо чувствительным людям я бы не рекомендовал этого делать.
Конечно, из всех последних работ выделяется «Что есть истина?» Христос и Пилат. Она глубока и величественна, и возвышается как памятник Духа.
Когда бываю на выставках, то всегда ищу две-три работы, которые хотелось бы унести с собой. Часто бывает трудно уложиться в «две-три», а иногда «брать» ничего не хочется. Самое интересное, при этом, что работы общечеловеческие, философские и «эпохальные» остаются на месте, а берутся совсем другие. С выставки Николая Ге уношу этюд «Масса-Каррара. Погрузка мрамора» и портрет Я.П. Меркулова.

Выставка, безусловно, достойна внимания. Но если предполагается полностью самостоятельный просмотр, не пожалейте времени что - то прочитать о художнике и его работах до посещения выставки. Детей до среднего школьного возраста лучше с собой не брать, если не готовы простыми словами объяснять, почему же царь допрашивает своего сына и отвечать на вопросы пытливого дитяти о событиях, этому допросу предшествующих.