«Одиночество в сети»: изоляция помогла нам понять, что одиночество — это ценный навык

Почти 20 лет назад известный польский писатель Януш Леон Вишневский выпустил прославивший его роман «Одиночество в сети». Его герои переписывались и чатились, сбегая от реальной жизни, подменяя онлайн-общением реальные переживания. И заканчивалось все довольно травматично.

В сегодняшней ситуации роман обрел вторую жизнь — его скупают и перечитывают. Возможно потому, что спустя месяц изоляции все больше людей начинают чувствовать себя одинокими. Поэтому мы попросили нашего шеф-редактора Inner Emigrant поделиться мыслями, что сегодня представляет собой одиночество и как его можно использовать с пользой.

Многие из нас боятся быть одинокими. Мы находим изоляцию некомфортной и даже пугающей. Недавно, пытаясь понять, насколько мы стараемся избежать одиночества, провели любопытное научное исследование: людям предлагался выбор между ударом электрическим током и пребыванием наедине со своими мыслями в течение 15 минут. Хотите верьте, хотите нет, но многие выбрали электрошок. 

Но есть и хорошая новость: одиночество — это навык. И, как и любой другой навык, его можно развивать с практикой. Осознанно или нет, мы оттачивали это умение последние недели на карантине. И пришло время признать, что вместо боязни одиночества, на него можно опереться. 

Изолируясь в своих квартирах и домах, многие почувствовали, по крайней мере кратковременный всплеск паники при мысли о том, что физически отрезаны от друзей на несколько дней, недель или месяцев. Это объяснимое чувство: социальное дистанцирование жестоко. Полная остановка. Человеческие существа развивались на протяжении тысячелетий, успокаиваясь в присутствии друг друга, поэтому, когда мы изолированы, это вредит нам даже на физиологическом уровне.

В то же время многие из нас не могут не признать, что некоторые из наших опасений по поводу одиночества не стали уникальными для нынешней пандемии. Этот страх скрывался в нас в течение многих лет, поскольку мы забыли (или никогда не знали), как оставаться наедине с собой, со своими неудобными мыслями и эмоциями.

«Я думаю, что большинство из нас боятся оставаться наедине с собой, потому что знакомство с самим собой — очень пугающий процесс», — отмечает Джек Фонг, социолог, изучающий одиночество в Государственном политехническом университете Калифорнии в Помоне. Чтобы убежать от этого страха, многие из нас включали сериалы, телешоу или подкасты, чтобы они фоном играли на заднем плане. Часть из нас постоянно обзванивала друзей — по очереди, одного за другим.

Многие факторы сговорились, чтобы заставить нас плохо себя чувствовать в одиночестве. Это даже не совсем наша вина. Как рассказывает Дженни Оделл в своей книге «Как ничего не делать», мы живем в культуре, в которой общительность и постоянные социальные связи вознаграждаются. Где выбор быть самим собой делает вас неудачником, фриком, возможно, аморальным в глазах других.

Когда мы оказываемся в одиночестве, мы все больше оказываемся во власти экономики внимания, которая бомбардирует нас вездесущими, вечно приятными отвлечениями. Мы могли это ощутить от обилия онлайн экскурсий, концертов, спектаклей. Благодаря внешней стимуляции, доступной на расстоянии одного клика, человеку никогда в истории не было так легко убежать от своего внутреннего мира. Зачем сидеть с чувством скуки или грусти, если можно отвлечь себя от этого, отправив сообщение другу, включив Netflix или запустив вызов в Zoom? Технологии стали нашим главным спасением от одиночества в текущей пандемической ситуации. 

Однако эти решения не кажутся удовлетворительными. Избегание заставляет нас еще больше бояться одиночества. Десятилетия психологических исследований научили нас тому, что пытаться избежать неприятных эмоций — плохая долгосрочная стратегия. Это приучает наш мозг, что мы не можем справиться с сильной эмоцией, и наши страдания становятся более интенсивными. Так можно ли рассмотреть прошедшие недели изоляции не как побег от одиночества, а как возможность погрузиться в него? Тут нам есть чему поучиться у людей, которые освоили этот навык задолго до пандемии коронавируса.

Чему мы можем научиться у выживших в одиночном заключении?

Для начала нужно различить добровольное одиночество и принудительное одиночество. Множество людей, которые экспериментировали с первым, — отшельники и монахи, философы и художники — знают полезные советы, чтобы научить нас быть одинокими. Но опыт людей из второй категории наиболее поучителен для нас сейчас, когда мы изолированы вынужденно.

Кит Ламар, который провел 27 лет в одиночном заключении в тюрьме, сказал: «Я хочу прояснить, что одиночное заключение — это форма пытки, которую следует отменить. В сравнении с ним текущая самоизоляция дома, где есть технологии, — это просто приятная прогулка в парке».

Давайте внимательнее рассмотрим ключевые тезисы Ламара:

Фактически признание Ламара повторяет многие из ключевых наблюдений, которые ученые сделали об одиночестве за годы исследований.

Во-первых, есть идея, что, чтобы преуспеть в одиночестве, вы должны признать, что «брошены наедине с самим собой». Это помогает противостоять реальности, а не отвлекаться от нее. Затем нужно  «положить что-то в себя» — сделать уединение генеративной практикой, которая помогает глубже понять, кто вы есть и как дальше развиваться.

Мэтью Боукер, исследователь Medaille College, изучающий одиночество, говорит нечто очень похожее в своей книге «Руководство одиночества», отмечая, что умение быть одиноким «подразумевает способность генерировать значимый и ценный опыт во внутреннем мире, потому что, если кто-то хочет быть в одиночестве, а не просто увядать или голодать, он должен быть способен порождать и обладать некоторыми из жизненно важных вещей бытия». Другими словами, нам стоит перестать видеть одиночество как эксперимент по исключению себя из общества. Наконец, мы можем сами создавать себя, а не ориентироваться на мнение кого-то другого. Нам больше не нужно обращаться к другим людям за их вниманием или одобрением.

Крупнейший английский детский психиатр и психоаналитик Дональд Вудс Винникотт часто проводил различие между «истинным я» и «ложным я». Он заметил, что не осознавая этого, мы обращаемся к другим людям, чтобы укрепить наше чувство того, кто мы есть. Именно другие люди выполняют построение нашей идентичности. Когда мы одни, когда суждений и предпочтений окружающих больше нет, чтобы формировать нашу самооценку, — это может быть пугающим, но также может быть и ценным даром. Потому что, когда «ложное я» исчезает, оно оставляет пространство для постижения своего «истинного я».

Чему мы можем научиться у людей, которые притворяются, что живут на Марсе?

Психологи обнаружили, что еще одним ключевым элементом успешного и эффективного одиночества является четкое понимание цели.

Стив Коул, исследователь из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, изучая меры, призванные помочь людям справиться с одиночеством, обнаружил, что именно чувство цели у людей помогает им не фокусироваться на том, как уменьшить ощущение одиночества или избежать его. Философы также отмечают укрепляющий эффект ясного чувства цели. Например, Ницше отмечал, что если ты найдешь цель в своих страданиях, то сможешь терпеть всю боль, которая сопровождает их. Когда не видишь цели в своих страданиях, впадаешь замешательство. Но давайте рассмотрим другой, куда более неожиданный пример.

В 2003 году Кейт Грин переехала в геодезический купол на вершине гавайского вулкана, где она провела четыре месяца, притворяясь астронавтом на Марсе. НАСА финансировало эксперимент, потому что ему было важно знать, как люди справляются с изоляцией, чтобы реальные миссии не провалились только потому, что кому-то стало одиноко. В своем эссе Грин призналась, что ей было трудно жить в куполе. Вдали от близких и информации было трудно найти чувство цели. Но когда она это сделала, все изменилось. Она пишет: «Воспоминания, что мы делаем что-то, что будет полезным для будущего исследования человечества поддерживало меня. Осознание себя частью чего-то исторического, потенциально грандиозного для других — было достаточным, чтобы на этом сосредоточиться».

Билли Барр, который живет в одиночестве в заброшенной шахте в Скалистых горах почти 50 лет, дает очень похожие советы. Он говорит, что мы все должны что-то отслеживать. В его случае это окружающая среда. Сколько сегодня снега? Какие животные появились в этом месяце? В течение десятилетий он фиксировал ответы на эти вопросы, и его записи действительно оказали серьезное влияние на науку об изменении климата.

И Барр, и Грин — оба подчеркивают важность рутины — маленьких ежедневных ритуалов, которые привязывают нас ко времени и придают форму дню.

Преимущества и риски одиночества

Изоляция имеет много достоинств. Но при неправильном использовании она также может таить в себе опасность.

Многие писатели характеризовали одиночество как то, что позволяет им воссоединиться с природой и через природу достигнуть глубокое блаженство. Многие художники настаивают на том, что изоляция необходима для творчества. «Я рисую спиной к миру, — как-то призналась художница Агнес Мартин, — потому что лучшие вещи в жизни случаются с тобой, когда ты один».

Большинство мировых религий, даже если они неоднозначно относятся к одиночеству как к долгосрочному пути, признают, что временное уединение полезно для развития духовного понимания. Библия говорит, что Моисей провел 40 дней в одиночестве на горе Синай, прежде чем получить Тору. В Римской империи Симеон Столпник жил на вершине столпа 37 лет. Индуизм и буддизм имеют богатые традиции уединения в монастырях. У христиан веками развивалась культура отшельничества.

Монах-траппист Томас Мертон и психолог Карл Юнг указывали, что отделение от общества позволяет нам развеивать иллюзии. «Я одинокий, — писал Юнг, — потому что знаю вещи и исследую то, что другие люди не знают и обычно даже не хотят знать». Ницше в книге «Так говорил Заратустра» предположил, что одиночество может исцелить нас от чрезмерно стимулирующей культуры («Беги, мой друг, в свое одиночество! <...> ищи дорогу к себе»).

Но изоляция также имеет свою долю опасности. В той же книге «Так говорил Заратустра» Ницше отмечает, что в уединении вырастает все, даже «внутренний зверь». Зверем Ницше означал тревогу и тоску, и по этой причине признавал, что одиночество — неуместно для многих людей. Джек Фонг отмечает: «Если вы не готовы к этому, пещера, в которую вы входите, может быть очень страшным местом. Особенно для тех, у кого есть нерешенные проблемы, которые не были затронуты экспертом по психическому здоровью».

Вот почему психологи обычно рекомендуют постепенное уединение. Если вам страшно быть одному, в идеале стоит сначала практиковать его в малых дозах, а затем, как только мозг поймет, что он испытывает, можно плавно увеличивать дозу. Если вы переживаете разгар полномасштабных панических атак, это не лучшее время для оттачивания нового навыка. Приучение чувств к возвращению себя в свое тело через уединение и физический контакт со своим телом — один из наиболее рекомендуемых способов уменьшить уровень тревоги. Во многом этим объясняется такой успех групп «Изоизоляции», где люди постигают свое тело через копирование произведений изобразительного искусства, а также повальное желание людей печь дома хлеб и выращивать на подоконниках полезные растения.

К сожалению, текущая пандемия не позволяет нам входить в одиночество плавно. Карантин внезапно обрушился на нас. Но даже в этих условиях мы можем развить навык одиночества.

Практическое руководство по развитию навыка одиночества

Недавно австралийские психологи опубликовали всеобъемлющее руководство по развитию свыкания с одиночеством. Руководство бесплатное, оно доступно онлайн и опирается на осознанность и когнитивно-поведенческую терапию. Если вы знаете английский язык, стоит прочитать все руководство целиком. Тут же я приведу краткую сводку шагов, которое оно рекомендует.

Во-первых, стоит принять страдания, которые вы испытываете. Вместо того, чтобы использовать привычные методы побега от неприятных эмоций (будь то переедание, запойное чтение, жадный просмотр сериалов или спектаклей, пристрастие к алкоголю и все в таком духе), попробуйте сделайте обратное: останьтесь со своими эмоциями.

Во-вторых, полезно отслеживать свои эмоции. Отмечайте, как они проявляется в вашем мышечном напряжении. и используйте образы для их описания («это чувство подобно облаку, плывущему в небе»). Метафоричное описание может помочь вам немного оторваться от сильной эмоции и помочь продолжать наблюдать за ней, пока она спадает своим путем. 

В-третьих, очень помогает сфокусировать свое внимание на задаче, которую вы хотите сделать в настоящий момент. Это может быть простая внутренняя задача, как, например, сосредоточиться на своем дыхании, или внешняя задача, например, закончить рабочий проект или помочь нуждающимся людям во время пандемии.

Руководство также обращает внимание, что важно ожидать, что неприятные чувства вернутся, но при этом знать, что, фактически сталкиваясь с ними, а не убегая от них, мы учим себя, что достаточно сильны, чтобы справиться с ними.

Эти советы довольно просты и банальны. Они перекликается со стратегиями, изложенными опытными одиночками, о которых мы говорили выше, такими как выживший в одиночном заключении или женщина, живущая на «копии» Марса. Принятие своей изоляции и нахождение цели — это проверенные стратегии для успешного одиночества.

Технологии дают нам лишь временное утешение. Конечно, мы продолжим общаться с друзьями и семьей по телефону, Zoom и Skype. Мы неизбежно будем продолжать использовать эти технологии для сокращения увеличившихся дистанций. Но есть существенная разница между использованием их из чувства отчаяния, где мы пытаемся создать постоянный поток болтовни, чтобы отвлечься от одиночества, и использованием их внимательно, где мы уже столкнулись с одиночеством, начали осознавать его и позволили нашим переживаниям стихать. Когда мы практикуем последнее, даже психологи признают, что танцевальная вечеринка Zoom становится наградой за то, что мы приблизились к пониманию себя и своих желаний, а не продолжили убегать от одиночества.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: