Может ли стул, на котором вы сидите, рассказать о ваших моральных ценностях? Дизайнер Себастьян Детердинг рассуждает о морали и благополучии, которые отражаются в дизайне окружающих нас вещей.
Себастьян Детерд. Источник: Себастьян Детерд. Автор: Себастьян Детерд
- Сегодня мы поговорим о нравственных убеждениях. Что морального или аморального в попытках изменить поведение людей, используя дизайн и технологии? Не знаю, чего вы ожидаете, но когда я задумался об этом, я сразу понял, что никаких ответов я вам дать не могу. Я не имею права диктовать вам, что морально, а что — аморально, потому что мы живём в плюралистическом обществе. Мои ценности могут разительно отличаться от ваших ценностей. А, значит, то, что я считаю моральным или аморальным, не обязательно совпадёт с тем, что вы считаете моральным или аморальным. Но я также понял, что кое-что я вам могу дать. Список вопросов, чтобы вы сами для себя разгадали ответы, слой за слоем, как будто чистите лук, добираясь до основ того, что вы считаете нравственным или безнравственным. И мне хочется сопроводить это несколькими примерами. Первый самый простой и очевидный вопрос, который я бы хотел вам задать: каковы ваши намерения, когда вы разрабатываете дизайн для чего-либо? Понятно, что намерения — это ещё не всё. Вот пример. Сейчас есть несколько видов экологичных приборных досок — это приборные доски, встроенные в машины, которые пытаются побудить вас к эффективному использованию топлива. И, как оказывается, такие штуки заставляют людей вовлекаться в опасное поведение на дороге — например, не останавливаться на красный свет. Потому что вам надо остановиться и перезапустить машину, что потребует немного больше топлива, не так ли? Так, несмотря на благие намерения, которым обязано данное устройство, оно очевидно обладает побочным действием. Вот ещё один пример побочного действия. Достойно похвалы: сайт, который позволяет родителям давать детям маленькие значки за то, что те делают то, чего хотят родители — например, завязывают сами шнурки. Сначала это звучит довольно мило, доброжелательно, хорошая идея. Но если вы ознакомитесь с исследованиями человеческого мышления, окажется, что забота о результатах, забота об общественном признании, забота о подобных символах общественного признания не обязательно способствует психологическому благополучию в долгосрочной перспективе. Лучше заботиться о том, чтобы чему-то научиться. Лучше быть внимательным к себе, чем к тому, как ты выглядишь перед другими. Так что данное средство мотивации по природе своей имеет долгосрочный побочный эффект.
- Итак, второй очевидный вопрос: каковы последствия того, что вы делаете? Скажем, каковы результаты применения таких устройств по экономии топлива. Некоторые технологии очевидно совмещают и то, и то. Хорошие долговременные и кратковременные результаты и позитивные намерения, как Freedom Фреда Штуцмана (компьютерное приложение, помогающее сосредоточиться на работе и оберегающие от соблазнов интернета и социальных сетей). Нас обычно бомбардируют звонками и запросами, а с этим устройством вы можете вырубить интернет-связь компьютера, для того, чтобы наконец поработать. И я думаю, большинство из нас согласится, это здесь хороши и намерения, и последствия. Говоря словами Мишеля Фуко, «Это я-технология». Это технология, которая даёт возможность индивидууму определять свой собственный жизненный путь, формировать его. Но проблема в том, как отмечает Фуко, что каждая такая технология включает в себя доминирование как обратную сторону. Как вы видите в современных либеральных демократиях, в обществе, в стране нам не только позволяют утвердить и сформировать себя, но скорее это требуют от нас. От нас требуется оптимизировать себя, контролировать себя, непрерывно руководить собой, потому что это единственный способ, который подходит либеральным сообществам. Эти технологии хотят, чтобы мы оставались в игре, которую выбрало для нас общество. Они хотят, чтобы мы ещё лучше приспособились. Они хотят, чтобы мы оптимизировались для приспособления. Нет, я не хочу сказать, что это обязательно плохо. Я думаю, что этот пример приводит нас к общему пониманию того, что не важно, к какой технологии или дизайну вы обратитесь, они все несут в себе определённые ценности. И мы можем спросить об этих ценностях. Мы можем спросить: хорошо ли то, что все мы постоянно оптимизируем себя, чтобы лучше вписаться в общество?
- Или другой пример: как насчёт технологий убеждения, которые склоняют исламских женщин к ношению платков? Это хорошая или плохая технология? В основном, всё зависит от ценностей, которые воздействуют на формирование этих суждений. Итак, третий вопрос: какие ценности вы используете? Вот, например, форма пожертвований в Оксфаме — где ежемесячные благотворительные взносы настроены по умолчанию, и людей заставляют регулярно делать пожертвования — такое допустимо? Этично? Мы где-то у нижней границы. Но на самом деле этот вопрос: «Это этично?» просто один из способов рассмотрения этики. Потому что если посмотреть на истоки этики в Западной культуре, вы увидите абсолютно разные идеи того, что может считаться этикой. Для Аристотеля этика была не в вопросе, хорошо ли что-то или плохо? Этика была вопросом о том, как жить хорошо. И он вкладывал это значение в слово «arete», которое с латыни переводится как «достоинство». На самом деле оно означает совершенство. Это означает жизнь в соответствии со своим высшим потенциалом человеческого существа. И это та идея, которую, кажется, Пол Ричард Бьюкенен хорошо осветил в последнем очерке, где сказал: «Товары — это яркие доводы того, как нам следует жить». Наши дизайны не являются этичными или неэтичными в том, что они используют этичные или неэтичные способы убеждения. В них есть моральная составляющая, которая определяет идею и стремление к благополучию, которые они и представляют нам.
- Если вы посмотрите на дизайн окружающей среды сквозь эту призму и спросите: «Какую идею благополучия транслирует наша продукция?», у вас побегут мурашки от того, как мало мы ожидаем друг от друга, или как мало мы на самом деле ожидаем от нашей жизни и как выглядит хорошая жизнь для нас. Итак, это четвёртый вопрос, который бы я хотел вам оставить: какую идею благополучия выражают ваши дизайны? Великий исследователь коммуникации Пол Вацлавик ещё в 60-х доказал, что мы не можем не общаться. Даже если мы выбираем молчание, мы сообщаем о том, что выбрали молчание. И таким же образом, как мы не можем не общаться, мы также не можем не убеждать. Что бы мы ни делали или от чего бы ни воздерживались, что бы ни производили как дизайн объекта окружающего мира, в этом всём есть убеждающий компонент. И он пытается влиять на людей. Он транслирует нам определённую идею благополучия. О чем и говорит Питер-Пол Вербеек, датский философ технологий. Неважно, умышленно или нет, мы как дизайнеры делаем это, мы материализуем мораль. Мы делаем определённые вещи более лёгкими и тяжёлыми в исполнении. Мы организуем существование людей. Мы транслируем определенное видение хорошего или плохого или нормального или обычного. Даже что-то настолько безобидное, как набор стульев для школы, является технологией убеждения. Потому что он представляет и материализует определённое видение хорошей жизни. Жизни, где обучение и слушание — это когда один человек учит, другие слушают, это когда все при этом сидят, и когда тебе нельзя менять правила, потому что стулья крепятся к полу. И даже что-то настолько безобидное, как дизайн одного стула — это технология убеждения. Опять же, потому что он передаёт идею хорошей жизни. Хорошая жизнь — жизнь, с которой ты согласен как дизайнер, говоря: «В хорошей жизни товары выпускаются устойчивыми, как этот стул». Хорошая жизнь — это жизнь, в которой дизайн важен, потому что кто-то очевидно потратил время и деньги на такой стул с хорошим дизайном, где уважаются традиции, потому что это традиционный классический стул, и для кого-то это важно, где есть место неприкрытому потреблению, где считается нормальным тратить значительные суммы денег на такой стул, чтобы продемонстрировать другим свой социальный статус. Это все такие слои, такие вопросы, с которыми я хотел вас сегодня познакомить.
- Я думаю, что всё это в конце-концов исходит из сути всего сущего — самой жизни. Тогда, если вопрос, что такое хорошая жизнь, определяет дизайн всего, над чем мы работаем, нужно ли нам ограничиться дизайном и не спрашивать себя, как это относится к нашей собственной жизни? «Почему лампа или здание — это произведение искусства, но не наша жизнь?», — как отмечает Мишель Фуко. Как вы можете спрашивать себя о том, какую идею хорошей жизни вы хотите транслировать своим дизайном, без того, чтобы спросить себя, какова хорошая жизнь, которой хочется жить именно вам?
