Лейф Уве Анднес и малеровский камерный оркестр «распаковывают» Моцарта, Григорий Соколов играет в замке князей Эстерхази, Валентин Урюпин обращается к итальянскому неоклассицизму, Джон Мисти передает привет Элвису Пресли, а Alai Oli вдохновляются историей убыхов. О главных альбомах апреля рассказала Надежда Травина.
Академическая музыка
1. Mozart Momentum — 1786
Leif Ove Andsnes
Исследователи обычно делят биографию любого композитора на временные вехи — ранний, зрелый, поздний период, хотя все эти границы, конечно же, условны. Норвежский пианист Лейф Уве Анднес определенно с этим согласен и настаивает на конкретике — а что, если взять один год творческой жизни автора и выделить из него самые значительные моменты? Вместе с камерным оркестром Малера Анднес записал альбом, посвященный сочинениям Моцарта, созданным в 1786 году. Знатоки, конечно же, вспомнят оперу «Свадьба Фигаро» и, возможно, музыкальную комедию «Директор театра», но в том самом году Вольфганг Амадей написал еще несколько великих фортепианных опусов.
На двухдисковом релизе звучат Концерт №23 для фортепиано с оркестром с той самой знаменитой медленной частью в духе сицилианы и Концерт №24 с большим по тем меркам инструментальным составом; две жемчужины камерной музыки Моцарта — Второй фортепианный квартет и Фортепианное трио №3, а также жизнерадостное Рондо ре мажор и чувственная ария «Ch'io mi scordi di te?... Non temer, amato bene» / «Забуду ли я тебя»? (ее исполняет немецкая сопрано Кристиана Карг). Анднес и его коллеги не только презентуют ретроспективу жанров, созданных Моцартом в один из своих плодотворных периодов деятельности, но и показывают их стилистическую и образную близость друг другу — это и оперные интонации, и преобладание светлых тональностей, и богатство песенных тем. Как и на прошлом альбоме (правильно, посвященном 1785 году), музыканты демонстрируют живого, современного и понятного нам Моцарта — и не только автора популярных опер. Кстати, для тех, кто хочет окончательно сделать венского классика «своим», они предлагают принять участие в проекте Unboxing Mozart, своего рода «распаковать» Моцарта — стать участником оркестра и с помощью звуковых приборов исследовать фрагменты его фортепианных концертов, выбирая различные инструменты, «исполняя» их партии вместе с остальными.
2. Weber: Der Freischütz
Maximilian Schmitt (Max), Polina Pasztircsák (Agathe), Kateryna Kasper (Ännchen), Dimitry Ivashchenko (Kaspar), Yannick Debus (Kilian), Matthias Winckhler (Kuno), Christian Immler (Hermit), Max Urlacher (Samiel), Freiburger Barockorchester, Zürcher Sing-Akademie, René Jacobs
Фрайбургский барочный оркестр и прославленный дирижер Рене Якобс записали первую романтическую оперу — «Вольный стрелок» Карла Марии фон Вебера. Это чудесное произведение, написанное еще в эпоху Шиллера и Гёте, до сих пор пленяет своей таинственностью, чувственностью, национальным колоритом: здесь и любовь между дочерью лесничего Агатой и охотником Максом, и атмосфера леса, и даже зловещий призрак Самьель. Все эти живописные картины оркестр воспроизводит подчеркнуто театрально и образно, погружая в атмосферу деревенского быта начала XIX века — музыканты используют натуральные, аутентичные инструменты.
Впрочем, оригинальной партитуры Вебера Якобсу оказалось недостаточно: дирижер буквально сконструировал новую Увертюру, выбрав диалоги и темы из более поздней переработки оперы. Как пишут критики, тем самым он создал симметрию с финалом и усилил христианский мотив оперы (Якобс говорит о том, что в автографе партитуры Вебер сделал ремарку «Soli Deo Gloria»). Вокальный каст отлично представляет своих персонажей: тенор Максимилиан Шмитт (он же Макс) — пылкий юноша с бархатным тембром голоса, сопрано Полина Пастирчак (Агата) составляет ему превосходную тембровую пару, а в сольной арии доказывает свое умение петь романтический репертуар, ну а про Самьеля и говорить нечего — немецкий актер Макс Урлахер (эта партия целиком разговорная) постарался сделать так, чтобы, послушав эту запись, мы еще долго не могли уснуть.
3. Grigori Sokolov — Live at Esterházy Palace
Haydn & Schubert, Grigory Sokolov (piano)
Пианист Григорий Соколов — «лучшее, что может предложить классический мир», по мнению Der Spiegel, — играет три сонаты Гайдна, Экспромты Шуберта, одну из Прелюдий Дебюсси и даже «Вальс» своего соотечественника Александра Грибоедова не где-нибудь, а в замке князей Эстерхази, в местечке Айзенштадт. Именно в этой резиденции провел большую часть жизни Йозеф Гайдн. «Папа» классицизма служил здесь в должности капельмейстера — руководил небольшим оркестром и создавал по заказу князя одну симфонию за другой. Сегодня роскошный зал, в котором композитор и его подопечные бесчисленное количество раз выступали перед знатной богатой публикой, получило название Haydnsaal (стоит ли говорить о том, какая честь для любого музыканта просто здесь оказаться). Соколов исполняет сонаты Гайдна подчеркнуто строго, бережно выделяя мелизмы и динамические оттенки, словно отдавая дань уважения хозяину этого пространства — невидимому, но ощущаемому в звуках. Другая же часть «живого» выступления пианиста позволяет по достоинству оценить акустику старинного замка — романтические миниатюры Шуберта звучат словно издалека, как хрупкий таинственный голос из прошлого.
Apple Music | Яндекс.Музыка (Keyboard Sonata No. 47 in B Minor)
4. J.S. Bach: The Well-Tempered Clavier, Book 2
Trevor Pinnock (harpsichord)
Этот альбом не оставит равнодушными, прежде всего, любителей аутентичного звучания, старинной музыки и знатоков, увлекающихся медиевистикой. Мэтр аутентичного движения, британский исполнитель Тревор Пиннок записал целиком второй том «Хорошо темперированного клавира» Баха на клавесине. Когда-то в прошлой жизни по приглашению небезызвестного Алексея Любимова Пиннок дал сольный концерт в Москве — и тогда сказал фразу, которая лучше всего определяет его подход к старинному репертуару: «Музыка, которую я играю, не должна напоминать нечто пыльное из старинной библиотеки». Релиз, о котором идет речь, идеально отражает эту простую мысль. Прелюдии и фуги самого известного и суперпопулярного цикла Баха звучат энергично-драйвово, современно, предлагая заново познакомиться с музыкой, известной каждому исполнителю на клавишных инструментах. Специфическое звучание тембра клавесина, возможно, непривычно для «широкого уха», но с каждой новой парой все же погружает в свой неповторимый колорит.
5. Mahler: Symphony No. 4
Chen Reiss (soprano), Czech Philharmonic Orchestra, Semyon Bychkov
Чешский филармонический оркестр и его главный дирижер Семен Бычков представляют запись Четвертой симфонии Малера, которая станет первой в грядущей звукозаписи всех симфоний австрийского композитора на лейбле Pentatone. Хотя Малер в основном жил и работал в Вене, он родился на территории нынешней Чешской республики: таким образом, благодаря этому проекту композитор словно вернулся на родную землю.
Долгожданный камбэк отчетливо ощущается уже в первой части, проникнутой народными песенными интонациями: Бычков выбирает умеренный темп, чтобы подчеркнуть танцевальность этой части, аккуратно выделяя главную «тему бубенцов». Нельзя сказать, что интерпретация чешских музыкантов производит какой-то ошеломительный эффект и предлагает по-новому взглянуть на Малера: сдержанность и умеренная эмоциональность — вот две точные характеристики этого альбома. В финале, где звучит песня «Мы вкушаем небесные радости» из сборника народных стихотворений «Волшебный рог мальчика», написанном аж на старобаварском диалекте, солирует израильская певица Чен Рейс. Конечно, ее голос мало подходит для образа голодного ребенка — уж слишком по-оперному и драматично он звучит, — однако сама музыка, как всегда, оставляет после себя какое-то умиротворение и просветление.
6. Malipiero: Cello Concerto & Ghedini: L'Olmeneta
Nikolay Shugaev, Dmitrii Prokofiev, Rostov Academic Symphony Orchestra, Valentin Uryupin
Ростовский симфонический оркестр исполняет итальянскую музыку начала XX века по инициативе легендарного лейбла Naxos. В этом необычном сочетании нет ничего удивительного, поскольку, во-первых, самые интересные проекты обычно возникают на периферии, а во-вторых, эта запись родилась благодаря творческому содружеству двух превосходных музыкантов. Первый — это главный дирижер Ростовского оркестра и одновременно театра «Новая опера» Валентин Урюпин, давно уже набивший руку на партитурах прошлого века; второй — виолончелист Николай Шугаев, выпускник Московской консерватории, гастролирующий в Европе и ныне проживающий в Италии.
На альбоме звучит виолончельная музыка трех «китов» итальянского неоклассицизма — Джан Франческо Малипьери, Альфредо Казеллы и Джорджио Федерико Гедини. Что о них знает среднестатистический слушатель? Да практически ничего — поэтому этот альбом, прежде всего, знакомит с творчеством композиторов. Концерт для виолончели с оркестром Малипьеро — это своего рода предчувствие надвигающейся Второй мировой войны (сочинение закончено в 1937 году): Шугаев дает возможность чувственно высказаться своему инструменту сквозь темы военных маршей. В симфонической поэме Гедини «Роща вязов» («l’Olmeneta») оркестр с поистине малеровским размахом изображает идиллические пасторальные картины — к Шугаеву здесь присоединился его коллега Дмитрий Прокофьев. И, наконец, Ростовский симфонический оркестр исполнил Ноктюрн и скерцо Казеллы — своего рода инструментальную оперу с блестящим виртуозным финалом.
Apple Music | Яндекс.Музыка | YouTube Music
7. Rossini: Figaro? Sì!
Florian Sempey (baritone), Karine Deshayes (mezzo-soprano), Orchestre National Bordeaux Aquitaine, Marc Minkowski
Французский баритон Флориан Семпи в качестве своего сольного альбома выбрал арии из комических опер Россини. Это очевидный выбор: Семпи уже исполнил заглавную партию Фигаро в «Севильском цирюльнике» в ведущих оперных театрах от Парижа до Лондона. Певец признается: «Россини был первым композитором, имя которого я услышал в своей жизни. В доме бабушки и дедушки над пианино на маленькой подставке в стиле рококо стоял бюст. Теперь он изображен на обложке моего альбома». Конечно, музыка Россини — это всегда определенный вызов для певцов, но Семпи явно не боится трудностей: ему помогает великолепная техническая подготовка. На альбоме звучат арии на французском и итальянском языках — как знаменитая Каватина Фигаро из «Севильского цирюльника», так и редкоисполняемые арии Джермано из оперы «Шелковая лестница», ария Дона Парменионе из оперы «Случай делает вором». А сопровождает Семпи Национальный оркестр оперы Бордо-Аквитания, за пультом которого более, чем опытный россинец Марк Минковски.
Apple Music | Яндекс.Музыка | YouTube Music
Популярная музыка
8. Chloë and the Next 20th Century
Father John Misty
Джош Тиллман, он же отец Джон Мисти, выпустил мелодичный лирический альбом «Хлоя и следующий 20 век» — настоящий привет кантри-балладам, лирике Элвиса Пресли, Фрэнку Синатре и The Beatles (подражание ливерпульской четверке особенно слышится в треке «Everything Her Love»). Такие аллюзии и отсылки к великолепной музыке прошлой эпохи — не только свидетельство ее неугасимой популярности и живучести, но и пример удачной адаптации к сегодняшней музыкальной эклектике. Интеллигентная, полная благородства манера пения Джона Мисти превращают песни в интимные нежные высказывания, которые хочется слушать в приятной атмосфере — и, желательно, под стук капель дождя по крыше.
Apple Music | Яндекс.Музыка | YouTube Music
9. Последний из ушедших
Alai Oli
Alai Oli — это инди-поп группа из Екатеринбурга, исполняющая также регги и ска, проповедующая свою музыкальную философию. Для российской сцены они словно пришельцы с далекого острова. Впрочем, солистка Ольга Маркес, харизматичная девушка с дредами, часто зависает на Гоа, придерживается вегетарианства и даже открыла свою школу фитнеса. В творчестве этих музыкантов концепция превалирует, собственно, над музыкой — как в лучших традициях постмодернизма. Новый альбом «Последний из ушедших» вдохновлен историей убыхов — кавказского народа, который вместе с черкесами и абхазами отправился в изгнание в Османскую империю на исходе Кавказской войны 1817–1864 годов.
Возможно, это была бы другая история, если бы Ольге Маркес попалась в руки другая книжка — но она заинтересовалась трудом абхазского писателя и политика Баграта Шинкуба «Последний из ушедших». При такой нетривиальной этнической идее звучание треков, в общем, ничем не удивляет: это мелодичный инди-поп, разбавленный читкой петербургского рэпера Филиппа Хмырова. Иногда попадается совсем уже откровенная попса и убыхи окончательно исчезают из поля зрения. Впрочем, Ольга Маркес и не настаивает на исторической конкретике: «Когда я писала тексты, они казались мне отголоском далекого прошлого, но это прошлое оказалось настоящим. Альбом дышит настоящим, и его нужно было выпустить именно сейчас».
Apple Music | Яндекс.Музыка | YouTube Music | ВК
10. Сверхновая
Сюзанна
Новый альбом Сюзанны Варниной — эдакая смесь инди-попа, психоделического звучания и фольклора. «Блюзовое звучание голоса и некоторая народность, которые являются моей фишкой, тоже можно будет испытать как нечто приятно-неизменное и уже родное», — говорит певица. Все восемь треков звучат достаточно интимно, камерно, чуть ли не вполголоса — как будто эти истории адресованы только ей одной. «Сверхновая» — возможно, попытка Сюзанны заявить о своем стилевом ребрендинге, но в целом запись не удивляет ни аранжировкой, ни каким-либо эффектным сведением, ни в целом концепцией. Обладательница мощного голоса его зачем-то прячет, превращаясь в Билли Айлиш — и нельзя сказать, что это удачная идея. В треке «Пожалуйста» к Сюзанне присоединилась группа IOWA — вокал Кати Иванчиковой узнаваем с первых же звуков.
Apple Music | Яндекс.Музыка | YouTube Music
