В день католического Рождества в Концертном зале «Зарядье» дважды — днем и вечером — прозвучала оперетта Иоганна Штрауса-сына «Летучая мышь». Любимую музыку наших мам и бабушек представил Симфонический оркестр Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева. Два года назад питерские музыканты уже привозили в столицу эту рождественскую комедию — теперь настал черед спектаклю Алексея Степанюка вновь погрузить публику в веселые перипетии фарса-водевиля немецкого драматурга Юлиуса Родериха и французских писателей Анри Мельяка и Людовика Галеви. В образах незадачливых, но таких обаятельных героев «Летучей мыши» выступили солисты Мариинского театра. Надежда Травина получила удовольствие от карнавальной ночи, которую устроил маэстро Гергиев в «Зарядье», и делится впечатлениями.
Оперетта Иоганна Штрауса-сына «Летучая мышь» — завсегдатай музыкальных театров во всем мире с самого момента своего существования. С ее популярностью может сравниться разве что наш «Щелкунчик», также ставший традиционным атрибутом предновогодних праздников. Музыку Штрауса можно упрекнуть за простоту и нарочитую «попсовость», либретто Карла Хафнера и Рихарда Жене — за банальность и кальку с комедий Бомарше, но при этом, «Летучая мышь» вызывает неизменный восторг и у профессионалов, и у меломанов. С последними все ясно, но не только потому, что Штраус написал понятные мажорные мелодии, которые мгновенно врезаются в память. В СССР крутили фильм-экранизацию «Летучей мыши» братьев Соломиных, и наши мамы и бабушки смотрели его с упоением, цитируя незамысловатые, шутливые реплики героев, которые написали Николай Эрдман и Михаил Вольпин, авторы русского текста. Сюжет «Летучей мыши» —целый винегрет: тут можно обнаружить и отсылки к «Золушке» (горничная получает красивое платье и едет на бал), и классицистскую иерархию героев-типажей (надменные хозяева-аристократы и хитрые, находчивые слуги), и откровенное высмеивание высшего австро-немецкого общества XIX века. А вот с музыкой проще: Штраус создал куплетно-припевные арии и ансамбли, стилистически тяготеющие к опере буффа и водевилю, разговорные диалоги, едва ли не превышающие количество вокальных номеров. При всей «легкости» жанра, эту оперетту не так-то просто петь, как кажется — сольные сцены героев требуют виртуозности опер россиниевского типа.
На сцене «Зарядья» развернулось настоящее театральное действо. Несмотря на то, что в программе значилась полусценическая версия, спектакль Алексея Степанюка и художника-постановщика Вячеслава Окунева можно было с уверенностью назвать полноценным. Минимальный интерьер, контурно показывающий место действия — богатый дом, бал князя Орловского и тюрьма —вписался в сценическое пространство весьма удачно. Для большего погружения в то или иное событие над сценой также расположилась видеопроекция (художник по видео — Виктория Злотникова). Наибольшую трансформацию потерпел зрительный зал — часть партера превратилась в оркестровую яму, в которой разместились музыканты и маэстро Гергиев. Несмотря на условную концертность исполнения, отчасти предполагающую строгий, абстрактный внешний вид, внимание привлекали роскошные костюмы конца XIX века, загадочные мерцающие маски, скрывающие истинный облик гостей бала. Не обошлось без эффектных танцевальных номеров. Канкан, чардаш, вальс, да и просто веселую суматошную беготню на карнавальном вечере показали и вокалисты, и артисты балета и миманса (хореография Ильи Устьянцева). Словом, это был самый настоящий красочный спектакль в лучших традициях музыкального театра, вовлекающий в праздничный вихрь, заставляющий смеяться, сопереживать, восхищаться и следить за развитием событий, затаив дыхание.
Состав исполнителей покорял и актерской игрой в разговорных сценах, и в вокальных монологах. Солисты Мариинского театра представили целую галерею харизматичных, ярких образов-типажей: непосредственная и находчивая горничная, богатый повеса и его ревнивая супруга, хитрый и амбициозный директор театра, добродушный директор тюрьмы. Партия Розалинды — она же маска «Летучей мыши» — таила в себе невероятное количество вокальных изысков: тесситурных скачков, колоратур, виртуозных пассажей, однако Мария Баянкина преодолела их весьма изящно и легко. Антонина Весенина, уже исполнявшая партию Адель в этом спектакле, добавила в образ горничной легкую бесшабашность и уверенность: ее голос великолепно ложился на акустику зала. Весьма эффектными получились образ князя Орловского, радушного «хозяина жизни» у Екатерины Сергеевой (партия написана для женского голоса) и образ Альфреда, поклонника Розалинды в исполнении Дениса Закирова, превратившего свои арии в настоящий стендап. И, конечно, весь вечер особенно блистал Сергей Семишкур — он же барон Генрих фон Айзенштейн: глядя на его объяснение в любви супруге или на разоблачение своего «двойника» в тюрьме, можно было одновременно удивляться безупречному исполнению и одновременно покатываться со смеху.
Оркестр Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева звучал полетно, поддерживал атмосферу праздничного веселья, буквально заставлял притоптывать и покачиваться в такт вальсам «На прекрасном голубом Дунае» и «Весенние голоса» (в оперетте Штраус процитировал самого же себя). Головокружительные темпы и эффектные динамические нарастания обрушивались на публику как яркое конфетти: казалось, и музыканты получали удовольствие, исполняя незатейливую увертюру или куплеты, проникнутые неизменной танцевальностью. «Летучая мышь» прилетела из Мариинского театра в «Зарядье» под Новый год уже второй раз, и подумалось, что неплохо было бы маэстро Гергиеву превратить такую карнавальную ночь в добрую традицию, которая будет дарить столько позитива в наше непростое время — ведь, как справедливо утверждали герои оперетты, «счастлив тот, кто идет мимо горя и забот».
