В Зале «Зарядье» состоялись два концерта с участием хора и оркестра musicAeterna под управлением Теодора Курентзиса. Маэстро представил монументальный цикл Баха «Страсти по Матфею», длившийся больше трех часов. Житие о страданиях, распятии и бессмертии Христа предстало как актуальная и близкая каждому история, поданная в театрально-мистериальном ключе. Символично, что полусценическая версия, включающая перемещение артистов по сцене и пространству зала, прозвучала, в том числе, в Страстную пятницу. Музыканты, одетые в черные рясы и белые туники, устроили тотальное погружение в Страсти Христовы, заставив публику не аплодировать даже в финале. Надежда Травина делится впечатлениями от таинства в «Зарядье».
И хотя Бах написал эту музыку сугубо для исполнения в церкви для лютеранского богослужения в Великую пятницу, уже в XIX веке с легкой руки Феликса Мендельсона, возродившего этот шедевр после долгого забвения, «Страсти» стали исполняться в концертных залах. Это грандиозное сочинение среди других, написанных на евангельский сюжет, отличает личностный душевный тон высказывания. Евангелист рассказывает хронологию событий – от момента предательства Иуды до распятия – подчеркнуто эмоционально, побуждая к сопереживанию. Тенор Егор Семенков был идеальным, словно вылепленным по баховским лекалам рассказчиком: его взволнованная интонация держала в напряжении, создавая ощутимый контраст чувственным ариям и энергичных хорам turbae. Партии Иисуса, Пилата, Петра, священников, неперсонифицированных соло альтов и сопрано, по жанровой природе театральны, наполнены патетически-одухотворенным посылом. Солисты хора musicAeterna – Елизавета Свешникова и Елене Гвритишвили, Андрей Немзер и Наталья Буклага, Егор Семенков и Борис Степанов, Алексей Кротов, вновь подтвердившие свой высочайший класс – рассказывали историю Христа отстраненно-абстрактно и вместе с тем чувственно-живо, заставляя поверить, что она происходит прямо здесь и сейчас. А квинтэссенцией всего стала знаменитая ария Петра «Смилуйся» в тончайшем, нежном и блистательно точном исполнении контратенора Андрея Немзера, чей уникальный голос сливался в чувственном дуэте со скрипачом Владиславом Песиным.
Теодор Курентзис, не изменяя себе, устроил не то спектакль, не то перформанс-мистерию. Статичный баховский цикл, изначально не предполагающий какой-либо театральности, был превращен едва ли не в романтическую оперу. Солисты (как вокалисты, так и инструменталисты) поочередно выходили на авансцену, детский хор «Весна», задействованный в некоторых номерах, пел то в первом амфитеатре, то в фойе, а нарочито театральный свет включался по своему сценарию, в самых драматических эпизодах освещая то фигуру Андрея Кротова в образе Христа, то органиста Андрея Бараненко. Музыканты, игравшие на старинных инструментах (среди которых гобой д`амур, гобой да каччья, скрипки с жильными струнами), напоминали паству, собравшуюся вокруг своего проповедника – дирижера, управляющего ими едва уловимыми жестами. Это таинственное эффектное действо зрители наблюдали в кромешной темноте. По замыслу Теодора Курентзиса, ничего не должно было отвлекать от драматургии его мистерии. Публике не разрешили даже поаплодировать в конце: закончив свое удивительное музыкальное повествование, артисты медленно удалились со сцены, а публика молча выходила из зала, осмысляя только что услышанное.
