Считается, что среди оперных певцов популярны только теноры. Однако нет правил без исключений. Имя этому исключению – Дмитрий Хворостовский. Единственный известный на весь мир баритон. График его гастролей расписан до 2007 года. Хворостовский поет в лучших оперных театрах и концертных залах мира: «Карнеги-холле», «Ковент-Гардене», «Ла Скала», «Метрополитен-опере», Венском оперном театре... В России бывает наездами. Поэтому каждое его появление для нашей публики – событие уникальное. Тем более когда речь идет о большом сольном концерте, который артист даст 8 апреля в Кремлевском дворце.

Это удивительно, но объездивший весь мир Хворостовский впервые будет петь в Кремле. Незадолго до московского выступления «ВД» связался с артистом, находившимся в тот момент в США.

– Дмитрий Александрович, что вы будете петь в Москве?

– В первом отделении прозвучат популярные оперные арии, во втором – военные песни, которые вошли в мой недавно записанный альбом. Я рос в доме бабушки и много слышал о войне. В Великую Отечественную она потеряла мужа, моего деда. Его убили в первом же бою под Москвой. Бабушка была очень музыкальным человеком, я слышал от нее много песен, в том числе и песни о войне. Эта программа – память о трагическом прошлом. Но это и тревога о нашем настоящем. Сейчас я нахожусь в США, в то время, когда начата война с Ираком. Считаю недопустимым развязывание войны – недопустимым и преступным. 

– Два года назад в московском театре «Новая опера» состоялась премьера оперы «Риголетто» с вашим участием. С тех пор спектакль идет без вас. Вы планируете еще выходить на сцену «Новой оперы»?

– Не знаю. Может быть.

– В одном интервью вы говорили, что «быть баритоном непрестижно: все самое интересное написано для теноров. А баритоны, как правило, обманутые мужья, старики или злодеи…»

– В том интервью я пошутил.

– Кто из сыгранных вами героев наиболее близок вам по духу, жизненной философии?

– Практически все. Роль близка или дорога в зависимости от ее психологической сложности. Самыми сложными, а потому самыми любимыми были для меня дон Джованни, Риголетто, Онегин, Андрей Болконский.

– А о какой партии вы сейчас мечтаете?

– Если я о чем-то мечтаю, то в конечном счете реализую. Сейчас «мечтаю» и соответственно буду петь в опере Джузеппе Верди «Симон Бокканегра». Это произойдет в Хьюстоне в 2006 году.

– Что вы обычно делаете, чтобы «вжиться» в образ, на самой первой стадии работы над ролью?

– Учу текст и музыку.

– Часто ли ваши трактовки расходятся с мнением режиссеров-постановщиков, в особенности когда речь идет о постановке русских опер?

– Серьезные разногласия случались часто в начале моей карьеры, так как я был молод и, простите, глуп. Нахождение общего знаменателя – процесс мучительно трудный, он должен происходить совместно с режиссером. Причем есть только точка отсчета, а сам поиск продолжается всю жизнь.

– О ком из режиссеров, с которыми работали, вы могли бы сказать: «Мы настроены на одну волну»?

– Право, не знаю.

– Кого вы считаете своими учителями в профессии и в жизни?

– Своим единственным учителем могу назвать профессора Екатерину Константиновну Иофель, у которой я занимался, будучи студентом. После этого учителей у меня не было. Скорее учусь у тех, с кем работаю. Слушаю записи выдающихся музыкантов, анализирую собственный опыт, ошибки…

– Вы строгий судья по отношению к себе и окружающим?

– Да, строгий.

– Вы долгое время живете в Лондоне. Чувствуете себя хотя бы отчасти англичанином?

– Ничуть. В России я появляюсь и работаю так же часто, как и в других «важных» для моей жизни странах. Место, где «лежат твои чемоданы», ничего не значит, так как я постоянно в пути.  

– Можете вспомнить какие-то курьезы, которые случались с вами на сцене?

– Любой спектакль – это всегда розыгрыш, актерские подставы и подколы. То реквизитное оружие не стреляет, когда надо, то наоборот... Сабли, мечи и шпаги могут тебя проколоть, особенно если твой партнер по бою – тенор...

– Вы следите за тем, что происходит сейчас на российской оперной сцене?

– Я вижу много талантливых молодых артистов, но выделить кого-то одного или нескольких не в состоянии.

– Расскажите, пожалуйста, о своей семье.

– Сейчас женат во второй раз. Счастлив. От первого брака есть двое детей – девочка и мальчик шести с половиной лет. Моей падчерице – дочери жены от первого брака – 20 лет. Все живут в Лондоне. Дети любят музыку. Кроме того, дочь Саша обожает лошадей, а сын Даниил – машины.

– Немного о досуге… Как проводите свободное время?

– Хорошо провожу… (смеется).

– Что-то из увиденного, прочитанного, услышанного за последнее время вас потрясло?

– Меня потрясают глупость, недальновидность и короткая память людей, которые разжигают войну. Последствия будут необратимыми для всего мира. Мне страшно за своих детей.