Самые харизматичные артисты дают три юбилейных концерта подряд. Их бесменный руководитель видит причины успеха коллектива в отсечении лишнего.
Нет профессионализму
Мы всегда на пике творческой формы, репетируем по 6 часов. А у нас по 200 выступлений в год. Непрофессионалу такой ритм не под силу — артист без школы может удивлять какое-то время, но не сумеет удержаться на уровне, если не станет постигать секреты мастерства. Мы же поступательно развиваемся, накапливая опыт. Поэтому наши номера сложно повторить, они уникальны.
Нет музыкальному шовинизму
Есть такое понятие, как национальность, и у музыки тоже. Но со временем понимаешь, что у культуры общие духовные корни. У нас многонациональный, мультирелигиозный хор. Мы просто исполняем лучшие произведения человечества за последние 400 лет.
Нет лени
У нас юбилейный тур, 20 лет на сцене, понятно, самый трудный. В коллективе почитаются занятия спортом, поддержание формы. Я сам не мыслю жизни без спортзала. Если мы возвращаемся в город, нам обеспечивают возможность для тренировок. Но куда важнее борьба с ленью душевной: мы следим за мировым творческим процессом. Нельзя стоять на месте, это смерть. Ни в одном городе мы не работаем с одной программой, у нас в репертуаре 400 песен. Турецкий постоянно экспериментирует, покой нам только снится.
Нет пошлости
Как бы наши артисты ни ориентировались на слушателя, мы не скатываемся в «кабак». Напротив, подтягиваем публику к канонам высокого искусства. У нас в репертуаре есть песни а-ля «уличные» (та же «Мурка»). Мы относимся к ним как к символам времени. Но в силу нашего собственного видения и оперного подхода они превращаются в эстрадные находки. Да и пресловутая сексуальность наших артистов не агрессивная. Наше творчество нравится и мужчинам, и женщинам. И как может быть иначе, если мы показываем публике лучшие образцы мировой культуры?
Нет формату
Считается, что это главное понятие в шоу- бизнесе. А может, просто догма? Мы всегда шли своим путем и придумали само понятие «арт-группа», каждое наше выступление на сцене — это феерическое шоу, спектакль с внутренней драмой, режиссурой. Мы всегда выходим за рамки традиционного искусства, нам это нравится. И зрителю тоже.
Нет халтуре
Краеугольный камень группы — школа. Все участники Хора Турецкого получили блестящее музобразование. Российская школа ценится во всем мире. Но мы продолжаем учиться, не останавливаясь ни на минуту. Изучаем языки, хореографию, вокальные приемы. Раньше не было труппы, где поющие артисты еще и танцуют. Мы так
делаем — и это тоже наша фишка.
Нет стилистическим рамкам
Нет плохих стилей. Соединить народную песню с ариями Верди, а классический вокал с хип-хопом — почему бы и нет? Для нас интересна природа музыки, ее происхождение. И если препарировать материал, то очевидно, что в основе — культура разных эпох. Мы оттеняем классику, добавляем стилистические ферменты, чтобы она лучше усваивалась, становилась ближе. И в этом наша просветительская миссия. Мы выводим классику на эстраду, делая ее доступной.
Нет звездной болезни
Я не падаю в обморок от того, если меня вдруг не узнают на улице. В нашем райдере нет никаких капризов — в жизни мы проповедуем аскетизм. Я не стремлюсь быть медийным персонажем, главное — творчество. Вот полные залы на концертах — это признание. Когда в нашем календаре нет свободных дат — это востребованность.
Нет разгильдяйству
Наша арт-группа — это сплоченная команда, у которой есть неписанный внутренний устав. Жесткий ритм жизни, гастроли, и любой промах одного отражается на всех. Если артист вчера позволил себе лишнего, он просто не сможет работать на уровне. Если, что называется, лицо у него не в форме, — страдает вся команда. Такому не я, его товарищи скажут: старик, прекращай дурака валять!
Нет эмиграции
Нужно быть счастливым на своем месте. Мне, и вообще нашему коллективу, однажды предложили остаться в Америке после гастролей, но мы отказались. Я получил образование в России, состоялся здесь как музыкант и должен здесь себя реализовать. У меня жена американка, она живет в Москве, дети ходят в московскую школу. Мы там, где наш зритель. И делаем то, что можем, на своем месте.
