Уроженка Татарстана Зуля Камалова сделала карьеру фолк-рок-певицы в Австралии и Европе. Теперь порадует москвичей новым материалом. В Москву с полноценным концертом Зуля не приезжала давно. Когда-то она, симпатичная барышня с прекрасным голосом, харизмой и выраженным мелодическим даром, собирала московские клубы и считалась даже своего рода модным персонажем. Причем не только в тусовке любителей world-music. Строго говоря, world у нее тоже своеобразный: это авторские песни на татарском языке по преимуществу. Стиль — пестрый, с элементами рока, попсы и этники. Но вообще сет Зули и ее группы производит очень цельное впечатление. На одном дыхании люди работают!
Ваш обозреватель общался с Зулей уже не вспоминить когда. Теперь вот нашлись через фейсбук и пообщались по скайпу. Наконец, она ответила, куда пропала татарская девушка-космополит.
Зуля, простой вопрос: почему ты так долго не приезжала, ведь все здесь у тебя развивалось довольно неплохо?
Простой ответ: ребенок родился (смеется). С ребенком все организовывать гораздо сложнее. Тем более в Москве. Но я бывала даже на крупных фестивалях, на «Сотворении мира» в Казани со всей своей группой. Два года назад одну песню спела в Москве на «Днях Татарстана». Обидно, что не получалось часто выступать, но в москве организовывать полноценный концерт — это сил никаких не хватит!
А у тебя та же самая группа?
Да. Контрабасист Эндрю — мой муж как раз (смеется).
Как удобно!
Да как тебе сказать. Получается что если группа едет на гастроли — то и ребенка надо брать, потому что не оставишь ее без папы и мамы...
И все остальные — австралийцы?
Да. Я с 2004 года работаю с ними постоянно. Аккордеонист, гитарист, ритм-секция. Трубач последние три года играет. Молодой мальчик, но сумасшедшей крутой музыкант.
Интересный саунд.
Надеюсь (смеется). Мои ребята — они очень сильные! Все имеют джазовые корни, играют в других проектах и сами «лабают» джаз без меня иногда. Я не запрещаю (смеется).
В Австралии всегда была своеобразная музыка. Ты кого выделяешь?
Cat Empire! У них, как и у нас, сильная духовая секция. Играют легкую музыку, попсовый ска. Более альтернативные группы не известны в России. Кроме Dead Can Dance, разумеется (смеется).
Что у тебя с новыми альбомами?
Последний вышел три года назад. Сейчас, конечно, в индустрии звукозаписи все разваливается... Но мы думаем про новый альбом, хотим попросить денег у государства.
В Австралии существуют гранты на запись и выпуск альбомов?
Ну да. Власти не хотят, чтобы музыканты вообще ничего не делали, раз продаж нет и продавать диски невыгодно. Так что ввели новую категорию грантов: «на запись альбома». Надо расписать красиво свою концепцию и дадут денег. Немного, но нам хватит. Попробуем. У нас правда стал модным краудфандинг.
Но лейбл у тебя какой-то есть? Или это уже все в прошлом?
В Европе немецкий лейбл West Park Music. Изначально они записывали только фолк, с упором на скандинавов. Выпускали, в частности, известную шведскую фолк-группу Garmarna. Но сейчас не знаю, какие у них дальнейшие планы: их трясет, как и всех в этом бизнесе.
Ты поешь фолк-рок на русском, татарском и английском. Как тебя определить?
Я никогда не делала упор на татарскую экзотику! Я просто сочиняла песни на татарском языке, обращала внимание на свои корни. Но это я не забросила. Я просто делаю музыку. На разных языках. Последний наш альбом Tales of Subliming весь на английском; может быть из-за языка, но мы ушли в другую сторону. Мне кажется, что этот альбом самый интересный у меня... Да и просто лучший.
То есть ты определилась со своим направлением?
Нет! Сейчас я делаю проект с Германом Поповым из Амстердама. У него был популярный проект Our Man From Odessa — «наш человек из Одессы». Делаем с ним электронный проект, попсовый, можно сказть. Не знаю, может быть, в Татарстане меня не поймут (смеется).
Это не проблема: не поймут в Татарстане — поймут в Москве. Что вы будете играть у нас?
Смесь того, что на недавних альбомах. Приедет вся группа. Будет полноценный сет, скорее всего в одном отделении. В России мы всегда делаем один большой сет, без перерыва. Свой стиль мы сами в шутку называем conctructivist tatar wave meets noir tale. Невозможно, наверное, на русский перевести, но что-то вроде «конструктивистская татарская волна с черной сказкой»!
