Антон Батагов: Авангард вчера. Минимализм сегодня. Завтра Бах

В конце апреля состоится сольный концерт Антона Батагова (фортепиано). Главным героем вечера станет Бах, прелюдиями и фугами которого пытали много поколений мучеников музыкальных школ.

Во взрослой жизни Иоганн Себастьян представляется совсем другим. Ничуть не скучным. Непознаваемым и всякий раз разным. Бесконечным, как космос. Для умного музыканта исполнение Большого Баха сродни причастию. Вообще-то не каждого тянет, да и не каждый дотянется. Для более-менее сносного результата, интересного не только исполнителю, нужны человеческая незашоренность и талант слышать старые тексты как предельно сиюминутные. А еще нужна погруженность в громадный мир звуков Баха. Батагов ее обещает.

Его Иоганн Себастьян не для всезнаек, добросовестно отслушавших исполнительский канон от великих пианистов. Им, конечно, тоже добро пожаловать, но Бах будет не каноническим. Другим. В нынешнем своем виде в интерпретации этого музыканта он для тех, кто заскорузлому и наивному европоцентризму предпочитает открытый взгляд на мир. Сам Батагов считает Большого Баха поводом к медитации. Почему бы и нет? А еще он уверен, что «так или иначе, в музыке Баха содержится весь наш постмодернизм, весь наш минимализм, а также джаз, рок и многое другое» — если бы у концертов были гербы с лозунгами, этот, слегка сокращенный, его бы отлично украсил.

Поскольку Батагов не исполнитель и не композитор в привычном понимании, он давным-давно воспитал в себе утомительную привычку думать о своем ремесле. Он догадывается, что нынешний Бах будет наверняка близок очень узкому кругу, в плей-листе которого бывали Брайан Ино, Дэвид Сильвиан, Филип Гласс, Дэвид Лэнг, Павел Карманов и так далее. Но и для простых смертных вход не заказан, только маркировка другая: этот Бах для тех, кто «просто живет в XXI веке и, независимо от возраста и рода занятий, понимает, что о самом важном надо говорить тихо. И никуда не спешить».

Зеленым студентом Батагов застал времена, при которых учебники по истории музыки вымарывали очень важные обстоятельства. Объясняли, что у Баха (Моцарта, Чайковского), конечно, были некоторые сочинения на религиозные тексты, но любить его нужно не за это. Иоганн Себастьян не сопротивлялся, он же вообще несуетный. В конце концов всякому имеющему уши очевидно, что Большой Бах — даже не большой, а бесконечный, и через церковную музыку он мостит дорогу прямо в открытый космос.

В программе заявлены «Иисусе, упование мое» из Кантаты № 147 и два партиты, где легкомысленные танцевальные названия частей всего лишь дань привычной для того времени форме. Антон Батагов призывает не заблуждаться и трактует ми-минорную партиту как самые настоящие Страсти, только без слов, а ре-мажорную — как мистерию Рождества Христова, наполненную светом и надеждой. Всем известно, что Иоганн Себастьян долго и добросовестно служил органистом в церкви. Современный музыкант предлагает посмотреть на эту службу как на служение, духовную практику, великие плоды которой вот так вот запросто достались нам.

Впрочем, не запросто. Только если человек за роялем постарается донести, а неслучайные зрители сумеют услышать.

Лейла Гучмазова