Вы не понимаете, почему круги, прямоугольники, разводы и капли — это гениально? Вас подрывает сказать: «Я так тоже могу»? Не знаете, как поддержать разговор в кругу любителей искусства? Рассказываем, как понять и полюбить абстракционизм, на примере актуальных выставок в Москве.
Обратите внимание на грехи молодости и компромиссы старости
Казимир Малевич. Не только «Черный квадрат»
Рабочий и колхозница, до 25 февраля
Абстракционистами не рождаются. У каждого гения беспредметности в молодости была своя прекрасная дева в цветах. Казимир Малевич не чуждался импрессионизма, кубизма, фовизма и дизайнерских подработок — флакона в виде льдины с мишкой для одеколона «Север». Супрематизм был им, что называется, выстрадан, был важнейшей, но все же частью большого творческого пути. И вовсе не финальной. В последние годы жизни Казимир Северинович выдал «старого мастера», сделав потрясающие неоклассические автопортреты. Абстракционизм не поставил точку в истории фигуративного искусства, и Малевич прекрасно это понимал.
Изучите матчасть
Абстракционизм не мазня, а вариант эстетической нормы, попытка заниматься чистой живописью, свободной от предрассудков классического искусства, которое сводилось к подражанию действительности, природе.
Одно из важных амплуа художника Нового времени — философ, исследователь. Малевич, сведя всё к простейшим геометрическим формам и цветам, по сути, докопался до «элементарной частицы» изобразительного искусства — «Черного квадрата». Именно поэтому самая знаменитая картина супрематиста — икона во всех смыслах, и даже выставлялась она, по замыслу художника, в углу. Проще говоря, место лика занял пиксель.
Оцените практичность абстракционизма
Эль Лисицкий, до 18 февраля
Еврейский музей и центр толерантности, Новая Третьяковка
Второе популярное амплуа художника XX-XXI веков — инженер, дизайнер. Препарированные формы и цвета из искусства для высоколобых закономерно шагнули в жизнь. Особенно в этом амплуа преуспел Эль Лисицкий. Под влиянием супрематизма он придумал «проуны» — трехмерные элементарные формы, которые сам же применял в архитектуре, устройстве экспозиций и интерьеров, графическом дизайне. Например, по проекту Лисицкого построили типографию журнала «Огонек» (сейчас здание принадлежит ФСБ), а его геометрические конструкции и шрифты концептуально дополняли произведения Владимира Маяковского в книге «Маяковский для голоса».
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Поймите гениев по-человечески
Архив Харджиева, до 30 января
Фонд InArtibus
Абстракционисты тоже люди! Это прекрасно знал историк литературы, искусствовед и коллекционер Николай Харджиев, который дружил с важнейшими деятелями искусства XX века и собрал богатейшую коллекцию документов, графики и живописи, связанных с русским авангардом. Как? Художники, писатели и поэты всё это ему подарили.
Одно дело любоваться на «супремы» и «проуны», совсем другое — увидеть рукописи «Манифеста супрематизма» Малевича или «Преодоления искусства» Лисицкого или их личные письма, автографы, наброски, фотографии. Документальные свидетельства — это и закулисье создания нового искусства, и погружение в исторический контекст.
Посмотрите, к чему привел абстракционизм
«Лицом на Восток», до 1 февраля
Мультимедиа Арт Музей
Абстракционизм не умер после Казимира Малевича и Василия Кандинского. Беспредметное искусство развивалось, мутировало и разветвлялось. Одна из сегодняшних модификаций — работы Шона Скалли (р. 1945), американского художника ирландского происхождения.
С одной стороны, он усвоил любовь к геометрии и философским подтекстам, свойственную изобретателям абстракций, а с другой — внес в составленные из разноцветных прямоугольников полотна поистине реалистическую размытость и «грязь». Принципиальное отличие от великих учителей — на каждую икону русского авангарда можно молиться по отдельности, а абстракции Скалли лучше смотрятся серией — словно вид из окна машины на какой-нибудь дождливый Белфаст.
