В Кремле открывается ретроспектива Генри Мура – самого влиятельного британского скульптора ХХ века.
Обтекаемые шары и овалы, плавные текущие линии, фигуры, отдаленно напоминающие человеческие, – так выглядят персонажи миров Генри Мура. Именно он изобрел тот интернациональный стиль скульптурных форм, что так хорошо рифмуется и с заливными сельскими лугами, и с угловатыми небоскребами 70-х.
Его скульптуры украшают крупнейшие мировые столицы. У стен британского Парламента и у штаб-квартиры ЮНЕСКО в Париже – Генри Мур. У входа в Линкольн-центр в Нью-Йорке и в сквере у Галереи искусств в Токио – Мур. В Сан-Паулу, Вашингтоне, Брюсселе, Риме – он, как Церетели, везде в избытке. Везде, но только не в Москве.
Мысль о том, чтобы познакомить москвичей с творчеством самого известного монументалиста ХХ века, посетила руководство кремлевских музеев еще четыре года назад.
Земфира Трегулова, куратор выставки «Генри Мур и классический канон современной скульптуры», признается, что вначале предполагалось разместить работы художника на открытом воздухе. От этой идеи, впрочем, сразу пришлось отказаться. Кремль – режимный объект, и зрителям бы не позволили свободно бродить под президентскими окнами. В итоге демонстрировать муровские работы решили в Успенской звоннице и Одностолпной палате. Интерьеры XVII века – необычное окружение для авангардных работ, пусть и успевших стать классикой. Однако, как рассказала куратор, сложность состояла не столько в необходимости подружить пространство и объекты, сколько в том, чтобы занести в узкие проходы палат громадные работы мастера.
Генри Мур, как и многие, родившиеся на рубеже XIX–XX веков, прожил фантастическую жизнь. Сын шахтера, из-за Первой мировой войны он не сумел закончить обучение в Академии искусств и был отправлен на фронт. Там Мур попал под газовую атаку немцев и вернулся инвалидом. Потом были годы экспериментов. В 1929-м он женился на нашей соотечественнице Ирине Родецкой – балерине, которая бежала из Советской России в 1919-м. В те годы Британия была в стороне от общемирового художественного процесса, все значительное происходило в Париже. Однако уже в 30-х годах о Генри Муре узнали на континенте. Когда началась Вторая мировая, Мур работал военным художником – спускался в бомбоубежища, посещал госпитали и всюду фиксировал жизнь осажденного бомбежками Лондона. За это время он не создал ни одной скульптуры – материалы просто невозможно было достать.
Вторая часть экспозиции расположилась в Одностолпной палате, она повествует о послевоенном времени, когда к художнику пришла мировая слава. Прямо у входа, на улице, зрителей встретит знаменитая «семейная группа», которую доставили из поместья художника «Пери Грин». Вообще тема семьи очень важна для Мура. Отцом он стал уже в довольно преклонном возрасте и рождения дочери Мэри в 1949-м ждал с нетерпением, а потому души не чаял в собственном чаде. Мур стремился не только пластически выразить радость и гармонию собственных отношений в семье, но при помощи этих скульптурных форм создать гармонию и равновесие вокруг себя.
Большинство работ на выставке представлено в подлинниках. Однако, согласитесь, было бы непросто, вырвав с корнем скульптуру у британского Парламента, перенести ее на время в Москву. Так что с самыми узнаваемыми, самыми знаковыми работами посетитель познакомится по уменьшенным моделям. Также в экспозиции будут представлены «скульптуры со струнами». «Это очень интересная группа вещей – не сюрреализм, конечно, но именно он был бы ближайшим аналогом», – отмечает Трегулова. То самое сюрреалистическое начало в работах Мура еще много лет назад почувствовал Андрей Вознесенский. В одном из своих стихотворений он писал: «Знаменитые дыры Мура… Люди смотрят на мир сквозь них. Здесь каждый может подобрать себе по размеру печаль и судьбу…»
