В Историческом музее открылась выставка «Национальная портретная галерея». Эта презентация нового филиала на основе собрания ГИМа. Богатство коллекции омрачается бедностью концепции. Но глаза все равно радуются.
Вот портрет молодой монахини в мрачной черной рясе, а на груди сверкает бриллиантами вензель «ЕII». Это инокиня Павла, до пострига – фрейлина императрицы Екатерины Великой. При дворе говорили, что она ушла в монастырь, потому что цесаревич Павел разбил ей сердце. Ей разрешили носить алмазный фрейлинский знак и в монастыре – значит, очень уважали. Другой женский монашеский портрет на выставке – Маргарита Тучкова, в постриге Мелания. Когда-то блестящая светская дама, она потеряла красавца-мужа под Бородино. Он погиб на Семеновском редуте, который обстреливали из пушек особенно яростно. Маргарита провела несколько дней в поисках среди мертвых тел, но не нашла ни кусочка. Позже она продала свои драгоценности и основала на Бородинском поле монастырь, который сохранился до наших дней.
Кокошник императрицы Александры Федоровны, жемчуга княгини Юсуповой, эполеты генерала Ермолова, циркуль Кулибина, монокль Чехова – ходить и разглядывать! За каждой деталью стоит своя история. А какие живописцы: вот Серов, Репин, Маковский, чуть подальше – Доу, Тропинин, Боровиковский! Но на выставке есть и анонимные художники, зато нет безымянных лиц – экспонаты подбирались с тем расчетом, чтобы о каждой модели, пусть и не очень известной, можно было рассказать хоть что-нибудь. Каждый портрет сопровождает пространная биографическая справка.
Всего на выставку собрали около сотни портретов. Просторный зал на 4-м этаже ГИМа затянут в благородный бордовый цвет, сквозь арочные проемы виднеются то откормленное лицо камергера времен Екатерины, то седые космы какого-нибудь пореформенного разночинца, властителя дум. Тут же – Чаадаев, патриарх Никон, историк Забелин, императорская фамилия нескольких поколений, Герцен, Ключевский, Потемкин, Орлов. А также множество людей, имена которых знают только специалисты по истории XVIII-XIX века. Возникает вопрос: зачем такая мешанина, почему их портреты включили в экспозицию? Возможно, лишь потому, что они принадлежат Историческому музею, который устраивает выставку.
Действительно, основной массив портретов – собрание Исторического музея, а Третьяковка и Русский музей прислали всего несколько работ. Дело в том, что эта выставка – презентация несуществующего пока музея, Национальной Портретной галереи.
Разговоры о ее создании идут давно: идею выдвинул больше десяти лет назад князь Лобанов-Ростовский, известный коллекционер театрального искусства. Он надеялся привлечь к проекту других эмигрантов и собрать русские портреты, осевшие зарубежом после революции. Долгие годы он безуспешно обивал пороги, наконец, в 2009 году написал Путину, а в 2010 дошел до Медведева. Вскоре Путин выразил министру культуры Авдееву свое пожелание основать подобный музей, и дело сдвинулось с мертвой точки.
Исторический музей официально объявил, что галерея станет его филиалом и частью «музейного квартала». Обещали даже отдать здание бывшего музея Ленина. Однако тут наступило прекрасно финансируемое 200-летие со дня Бородинского сражения, и лакомое здание по соседству с Историческим отвели под музей 1812 года. Где поселится Национальная портретная галерея и в каком году – до сих пор непонятно. Князь Лобанов-Ростовский, кстати, уже махнул на нее рукой и не надеется увидеть в реальности.
Национальная Портретная галерея, таким образом – отнюдь не нежно лелеемая музейщиками заветная мечта, а проект государственный. Сотрудники Исторического, кажется, пока даже не очень представляют, как воплощать гигантскую задумку, причем чужую. Поэтому в концепции выставки-презентации этого кукушонка вылезают огрехи. По какому принципу подобраны портреты? Великие люди тут висят вперемешку с малоизвестными. Тематического разграничения тоже не видно: писатели соседствуют с царями, атеисты – с митрополитами. И это не ради сопоставления. В одной части зала картины висят по хронологическому принципу, в другой – как попало. На то, чтобы показать эволюцию портретного жанра в России, выставка тоже претендовать не может. Раз галерея будет филиалом ГИМа, то зачем присутствующие тут портреты из Третьяковки и Русского музея? Их отдадут новому музею, или повесили просто так? Сплошные загадки.
Остается надеяться, что к тому моменту, когда Национальная Портретная галерея будет наконец основана, эти загадки будут ее создателями разгаданы. О прочих мелочах напоминать музею, право, неловко: картины во втором ряду разглядеть невозможно – слишком высоко висят, отсутствующее антибликовое стекло – изобретение полезное и не новое, а чистить полотно перед тем, как отдать его на выставку – хороший тон. Отличная «Царевна Софья» на фоне двуглавого орла потемнела так, что разглядеть можно только контуры. Но все это частности, которые лишь слегка отравляют удовольствие от богатейшей и красочной выставки: действительно, жизнь Российской Империи была так обильна, талантлива и многообразна, что отразить ее всего лишь в одном зале так тяжело, что можно надорваться.
