Самые романтичные из британских художников приехали в Пушкинский музей после громкой выставки в лондонской галерее Tate. «ВД» решил вспомнить, почему искусство прерафаэлитов считалось в свое время скандальным.
Для «Офелии» Джона Эверетта Миллеса (1852) позировала 19-летняя Элизабет Сиддал, которая по многу часов лежала в ванне в роскошном старинном платье
Общество прерафаэлитов было основано компанией молодых художников в 1848 году. Вызов заключался уже в самом названии группы: «прерафаэлиты» означает «до Рафаэля». «Ваше академическое искусство, господа профессора, со слащавым Рафаэлем в качестве ориентира, — устарелое и неискреннее. Мы берем пример с тех живописцев, которые жили до него», — как будто заявляли прерафаэлиты своим названием. Бунт молодежи против академической живописи — дело нередкое. В России точно так же возникло общество передвижников. Впрочем, русские художники в знак протеста против официального искусства обычно писали меланхоличные жанровые картины, пропитанные обличительным пафосом. Британцы же возвели в культ простоту, красоту, Ренессанс.
Женский вопрос
Ценители прекрасного, прерафаэлиты находили себе натурщиц (нередко становившихся их любимыми женщинами) во всех слоях общества. Например, натурщица Данте Габриэля Россетти, которую звали Фанни Корнфорт (картины «Леди Лилит», «Прекрасная Роземунда»), была женой механика. Ее простонародный акцент и вульгарность шокировали гостей Россетти. Зато у нее были прекрасные рыжие волосы, белоснежная кожа и осанка императрицы. И такой внешностью отличались почти все модели прерафаэлитов.
Моделью для «Прозерпины» (1874) Данте Габриэля Россетти была Джейн Берден (Моррис) — именно она считалась воплощением идеала красоты прерафаэлитов. Генри Джеймс писал, что Джейн само совершенство и прекрасна во всем
Жена того же Россетти — Элизабет Сиддал («Офелия», «Беата Беатрикс») — происходила из многодетной пролетарской семьи и с 18 лет работала швеей. Прерафаэлит Уолтер Деверелл впервые увидел ее, когда Элизабет стояла за прилавком в магазине шляп. Джейн Берден («Прозерпина»), жена Уильяма Морриса и возлюбленная Россетти, была дочерью конюха. Энни Миллер, невеста Уильяма Ханта, — барменшей.
«Невесту» (1866), на которую его вдохновила «Песнь песней Соломона», Россетти писал и переписывал всю жизнь
При этом все они отличались породистой статью. В то время как дамы викторианской эпохи затягивали себя в корсеты и кринолины, пудрились, завивались, кокетничали и суетились, женщины прерафаэлитов скользили по их мастерским в свободных бархатных платьях, взирая на окружающих огромными глазами, полными безмятежного спокойствия. Шокирующая наглость.
Живопись бунта
К середине XIX века практически все художники оказались в плену одного круга сюжетов. Все писали античную мифологию, христианские темы, светские сценки. Одних и тех же героев в одних и тех же позах. Искания прерафаэлитов были бунтом против шаблонов. И каждое их полотно, выставленное на публичное обозрение, вызывало скандал.
«Мариана» (1851) Миллеса. Джон Рёскин писал: «Самым показательным… из произведений [прерафаэлитского движения] оказался не образ Марии, принимающей Благую Весть, а образ потягивающейся Марианы, уставшей от отсутствия новостей». (Мариана — героиня шекспировской «Меры за меру», которая была отвергнута женихом после того, как лишилась приданого
Вот, например, «Христос в родительском доме» Джона Эверетта Миллеса. Меньше всего это похоже на обычное «Святое Семейство» с пышнотелой Девой Марией, бородатым Иосифом и ангелоподобным младенцем. Художник решил напомнить о том, что Иосиф был плотником, и Иисус взрослел в его мастерской, среди работяг, рубанков и свежей стружки. В картине Миллеса хватало аллегорий, но при этом она казалась неслыханно натуралистичной: мастерская нищая, за перегородкой овцы, Иисус поранился гвоздем... Прежде никто не осмеливался изображать Бога-сына с такими отступлениями от канонов христианского искусства и академической живописи. Сам Чарльз Диккенс назвал картину «низкой, гнусной, омерзительной и отталкивающей». Скандал имел такой резонанс, что королева Виктория потребовала доставить полотно в Букингемский дворец — чтобы самолично изучить его.
Миллес писал «Долину покоя» (1858–59) в шотландском Перте, куда переехал после женитьбы на Эффи Грей. Эффи была еще одной прерафаэлитской музой: сначала жена Рёскина, потом она вышла за Миллеса, которому родила восьмерых детей
Черпали прерафаэлиты вдохновение и в литературе. Истинные романтики, они обожали легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, поэзию Возрождения, шекспировские фантазии. Если прежде Ромео и Джульетту нередко изображали в современных костюмах с кринолинами, то после прерафаэлитов, с их любовью к исторической реконструкции, никто на такие вольности уже не осмеливался.
Молодые бунтари писали с натуры, выходили на открытый воздух, в качестве моделей использовали людей с улицы. И стремились к тому, чтобы их краски сверкали, как драгоценные камни, — никакой мрачности художников-предшественников.
Жизнь как искусство
Они превращали в искусство любой объект своей жизни. Писали великолепные стихи, издавали виртуозно оформленные книги, делали предметы быта — от мебели до обоев. И, естественно, превращали в совершенство своих женщин. Говорят, прототипом Элизы Дулиттл из «Пигмалиона» Шоу был не кто иной, как Джейн Берден — жена Морриса и возлюбленная Россетти. Безграмотная дочь конюха, она овладела итальянским и французским, выучилась играть на пианино и стала настоящей леди. Все это — под руководством мужа и его друзей. При этом прерафаэлиты были настоящей богемой. Они менялись натурщицами — и не только для написания картин. Их жены тайком крутили романы с их лучшими друзьями.
«Любовь, ведущая пилигрима» (1896–97) — последнее крупное законченное произведение Эдварда БернДжонса. Источником вдохновения для художника был «Роман о Розе» — французская аллегорическая поэма XIII века, которую он еще студентом читал в переводе Чосера
Судьбы членов общества сложились по-разному. Жена Россетти Элизабет Сиддал, которая позировала для утопленницы в «Офелии» Миллеса, во время сеансов простудилась и подсела на обезболивающие. Здоровье ее, и без того слабое, было подорвано рождением мертвого ребенка. Она умерла от передозировки опиатов (есть версия, что это было самоубийство). Несчастный вдовец после смерти жены пил, принимал наркотики, пытался покончить с собой. Разбитый параличом и полубезумный, самый яркий представитель прерафаэлитов умер 53-летним. Уильям Хант женился на сестре покойной жены и был вынужден бежать из Англии из-за неприличия этого поступка. Джон Миллес же «предал» братство, начав писать коммерческие картины. Но как бы ни сложились их судьбы, мировое искусство они перевернули: влияние прерафаэлитов мы видим и в сказочных полотнах Васнецова и Нестерова, и в узоре обоев стиля модерн, и в резной мебели, и в изысканном рисунке буквиц дорогой книги.
