Первые десятилетия после изобретения фотографии главной ценностью снимка считалось максимальное сходство объекта и его изображения. Никакого самовыражения от мастера светописи не требовалось, достаточно было умения нажать на нужную кнопку. Но радость счастливых обладателей волшебных камер было недолгим.
Чем больше усовершенствования в области техники облегчали процесс съемки и печати, тем реже звучали восторженные речи по поводу не достижимой для живописцев реалистичности фотографии. «Фотография может стать искусством, если отрешится от сковывающей ее протокольности и будет пользоваться теми же художественными принципами, которые применяются в живописи», – писали в начале ХХ века составители «Русского энциклопедического словаря».
Фотографов, решивших последовать доброму совету ученых мужей, ждало серьезное испытание на сообразительность: в моде был импрессионизм. Первым человеком, которому удалось при помощи «бездушного зеркала» достигнуть «трепетности искусства», стал русский мастер Николай Петров, решивший внести коррективы в технику печати и добиться имитации живописной фактуры.
Результаты впечатляли. В 1900–1910-е годы отечественная и западная фотографическая общественность признавала Петрова ведущим мастером художественной светописи. Его работы сравнивали с картинами Моне и Ренуара… Но это было еще до революции. Вскоре после победы рабочих и крестьян Петров попал в разряд «без-ыдейных художников» и, как и следовало ожидать, закончил жизнь в бедности и безвестности. Ни один музей не пожелал взять на хранение его архив. Сейчас эти бесценные работы находятся в собрании Ольги Ивановны Шмальгаузен, племянницы фотографа, которая любезно предоставила их для экспозиции.
«Творческое наследие Николая Петрова». Исторический музей. «Охотный Ряд». Красная пл., 1/2. 292-37-31. С 12 марта – 31 мая.
