Выставка живописи Екатерины Григорьевой. Чрезмерным вниманием критики Григорьеву никогда особо не баловали. Работала она себе в мастерской, где на полках множество старинных фотографий, фарфоровых куколок, бумажных цветов, а в углу бюстик Петра Ильича Чайковского с перевернутой воронкой на голове, на манер сказочного Железного дровосека. Зато очень ценят художники. К тому же имя ее отца, поэта и путешественника Евгения Шиллинга, неотделимо от истории знаменитого общества «Маковец», одной из первых московских творческих группировок 1920-х годов.

Книги, воспоминания о прошлом интеллигентной семьи, экспедиции с отцом-этнографом в Дагестан в качестве художника определили дальнейшую творческую судьбу юной Кати. Ее ранние работы начала 60-х полны почтения перед искусством Фалька и той живописной традицией, что восходит к творчеству российских последователей Сезанна. Уже в брежневские годы дяди и тети из райкомов не раз снимали холсты Григорьевой с выставок. Причиной для негодования всегда оказывалась некоторая «несерьезность» ее картин. В по-следние десятилетия сюжеты григорьевской живописи не слишком изменились...