Источник фото: пресс-служба бара «Proжектор».
Александр Кан со товарищи открыл свой самый удачный бар — «Proжектор».
Это место про то, что даже знакомая реальность может предстать в абсолютно новом свете. Дачные беседки, где абажуры с бахромой, превратятся в гирлянду опоясывающих ресторанный зал кабинок, велосипедное седло станет сиденьем для барного стула, а парковые скамейки с подушками заменят диваны. Это можно было бы назвать умными словами «вторичный дизайн», если бы одним дизайном дело и ограничилось. Самые разительные изменения в «Proжекторе» произошли с его шеф-поваром. Максим Мясников, ничем особо не примечательный на кухне «Барбара Бара», лихо закручивает подачи и с ног на голову переворачивает традиционные рецепты. В общем, очень старается. В результате овощная икра появляется на столе в цветочном горшке под толстым слоем хлебной «земли», утыканная цветками и ростками, а винегрет предстает вполне европейской закуской, которая только во рту отзывается знакомым с детства вкусом. Изменилась и селедка под шубой, сохранив присущую ей брутальность, — теперь это кусочки свеклы и сельди с печеной картошкой в золе. Перестраивать классику пока у Мясникова получается лучше, чем изобретать собственные рецепты — зеленый салат с печенью трески и тунцовым соусом довольно прост, сливочное ризотто со спаржей, печенью трески и соусом из болгарского перца, напротив, избыточно. Но главное, что процесс пошел — в кои-то веки кухня рядом с коктейлями Александра Кана не выглядит бедной родственницей.
И только Кан в своем репертуаре. Маринует моцареллу в «Кровавой Мэри» — на закуску, разливает по фарфоровым чашечкам ромашковый чай с джином, медом и лаймом, подает в самоваре «Русский пунш» с водкой, ромашковым чаем, облепихой, лимонником и мандариновым фрешем. Некоторые коктейли выходят буквально драматургическими: в «Робинзоне» белый ром с калписом и юзу соединяется с темным ромом, символизирующим Пятницу, а «Текила Тинто Брасса» игриво выставляет напоказ сочную мякоть паприки. После
