В ближайшие 10 дней есть возможность посмотреть, как реагируют женщины на отсутствие мужчин. Две версии развития событий основаны на партитуре Моцарта, только одну воплотил знаменитый итальянский театр «Пикколо ди Милано», а другую – московский Музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко.
Моцарта из Италии в Москве показывают второй раз: полтора года назад самые внимательные театралы могли отыскать ее на сцене МХТ в Камергерском, причем зал ломился при полном отсутствии информации благодаря «сарафанному радио». После трех часов Моцарта от Стрелера вечер в зачумленном центре столицы казался приветливым, люди вокруг очень милыми - словом, спектакль о нравах влюбленных производства 1790 года с надуманным витиеватым либретто смягчал нравы и улучшал настроение.
Либретто этой оперы – сплошная суматоха и если не полный бред, то слишком преувеличенный маскарад. Молодые офицеры, друзья Гульельмо и Феррандо счастливы тем, что помолвлены с прелестными Фьордилиджи и Дорабеллой. Но их приятель, старый холостяк со славным именем Дон Альфонсо, уверяет их, что женщинам верить нельзя, все они следуют принципу «с глаз долой – из сердца вон». Он уговаривает юношей проверить своих возлюбленных и готов заключить пари, что те не выдержат испытания. А поскольку в сообщницы он берет лукавую горничную Деспину, финал истории очевиден. Однако никаких Отелловых страстей либретто не предполагает: всем немного неловко, но все друг друга любят, и восстановившиеся парочки бодро идут к венцу, лишь немного отягощенные жизненным опытом. С точки зрения музыки история неверности решена гениально и просто: сопрано интригует с баритоном, меццо-сопрано с тенором, потом все меняются парами, а заведует приобретением жизненного опыта основательный бас (Дон Альфонсо).
Воплощая такую интригу в «Пикколо ди Милано», Джорджо Стрелер решил не мудрить и выстроил очень созвучную музыке постановку. Все очень традиционно: декорации итальянской улицы, дамы в фижмах и корсетах, женихи в белых чулках и с романтическими шпагами. Все очень просто: прохиндейка-служанка, пение на публику, женихи отправляются на войну, отчаливая на бутафорском кораблике вдоль задника. Все прозрачно: невесты не узнают своих любимых, поскольку те переодеты заморскими принцами (представьте, албанцами). Но вся эта почти наивная доверчивость, с которой гений режиссуры следует гению музыки, завораживает свежестью взгляда. Отчего привкуса музейности в опере не возникает ни на миг.
Спектакль этот, мягко скажем, не очаровал по части оркестрового исполнения, только легендарный итальянский вокал по мере сил поддерживал марку музыкального качества. Но слабоватый оркестр все равно не смог испортить впечатления от постановки: от нее веяло настоящим театральным Неаполем и еще не потерявшимся в завитушках галантным веком.
Разумеется, для театра Станиславского это был слишком очевидный ход, опасный своей простотой и чреватый выпуском банальной костюмной комедии. И он пошел своим путем. Всю историю без изменения либретто режиссер-постановщик Александр Титель переместил в полевой госпиталь N-ской мировой войны. Фьордилиджи и Дорабелла стали отзывчивыми во всех отношениях медсестричками, а их женихи получили возможность маскироваться в перевязочных бинтах. Нежные постельные сцены Титель уместил за негустой такой частокол, попросив уважаемых родителей повременить с семейным походом на оперу. Спектакль раскрашен кучей колоритных подробностей: здесь есть узбек в тюбетейке, несколько па рок-н-ролла и пластинки на рентгеновских снимках. Правда, театр настолько истосковался по стабильной работе, что на Cosi fan tutti нашлось несколько полноценных составов – есть по четыре фьордилиджи, деспины и феррандо, и поскольку комического опера здесь не пытались представить иконой, играет здесь исключительно молодежь. Вместе с музыкальным руководителем Вольфом Гореликом они сделал современный, но трогательный спектакль, немало порадев над качеством невероятно красивых моцартовских ансамблей.
Вывод: если вы хотите иметь достаточное представление о том, как поступают все женщины, тестируемые на верность, у вас есть шанс. Обратите внимание - и итальянцы, и москвичи не обличают слабый пол, а мило улыбаются его слабостям. Хотя бы потому, что следуют ноте Моцарта.
