С Гоголем артисты «Ленкома» уже сталкивались: в афише театр есть «Мистификация» – гоголевские «Мертвые души» в инсценировке Нины Садур. О будущей «Женитьбе» и о славной истории «Ленкома» наш корреспондент побеседовал с Александром Збруевым, работающим в этом театре без малого полвека.
Александр Викторович, кого вы играете?
Одного из женихов Агафьи Тихоновны, Анучкина. Саму Агафью играет Александра Захарова, Подколесина – Александр Абдулов. Другие женихи – Леонид Броневой и Олег Янковский, сваха – Инна Чурикова. Во время репетиций Марк Анатольевич говорил нам: «Русский человек так устроен, что если у него и родится какая-то идея, то, как правило в тяжелых муках. И только должна она осуществиться, он вдруг выпрыгивает в окно, как Подколесин перед свадьбой. Пасует. И остается от идеи пшик».
«Женитьбу» оформил его ученик Алексей Кондратьев. Думаю, Захаров тоже принимал участие в разработке идеи сценографии. Олег Шейнцис был другом и соавтором Захарова. Третьим в этой замечательной компании был Гриша Горин. Но Гриши Горина не стало, потом Шейнцис ушел в мир иной. Захаров сейчас работает и за Гришу, и за Шейнциса…
Захаров руководит «Ленкомом» больше тридцати лет, и все это время в театр не попасть. В чем, по-вашему, секрет такого успеха?
Марк Анатольевич всегда остро чувствовал время. Поэтому у нас всегда был «лом», даже на так называемые политические постановки, например, на «Диктатуру совести». Шла перестройка, что-то происходило на улице, а вечером эту проблему уже обсуждали в спектакле, вовлекая в разговор и публику.
В нашем театре особая энергетика. Когда на эту сцену выходили великие актеры, они не просто играли, вокруг них возникал еще какой-то объем, воздух. И зритель не мог его не почувствовать. В этом помещении работали Серафима Бирман, Софья Гиацинтова, Валентина Серова, Николай Крючков, Евгений Леонов, Татьяна Пельтцер… Несколько сезонов главным режиссером театра был Анатолий Эфрос. Каждый его спектакль становился событием. Мне посчастливилось у него играть.
Вы думаете, память о великих спектаклях еще живет в стенах театра?
Наше здание очень старое, до революции здесь был купеческий клуб. Однажды на время реконструкции нам предложили перейти в другое помещение, но Марк Анатольевич отказался. Новое обживается годами, а в этом доме живут уже восемьдесят лет! И я думаю, энергетика того, прежнего театра, здесь осталась.