Пермский «Театр-Театр» — регулярный лауреат премии «Золотая маска» в жанре мюзикла. В сентябре 2020 у них вышла новая громкая премьера — музыкальный спектакль «Антигона», поставленный по мотивам знаменитой пьесы Софокла. Именно по мотивам — новый текст создала режиссер и драматург Женя Беркович, композитор Ольга Шайдуллина специально для «Театра-Театра» написала партитуру, обозначив жанр как «опера для драматических артистов». Спектакль поставил режиссер Роман Феодори. Премьеру посмотрел шеф-редактор «Вашего досуга» Inner Emigrant и делится впечатлениями и предположениями, кто получит и получит ли премии за этот спектакль.
В КОНТЕКСТЕ
Премьера спектакля готовилась еще в начале 2020 года, когда о COVID-19 мы не слышали. Если верить местным жителям, примерно к концу зимы на здании театра появились первые рекламные постеры — лицо в респираторе и короне (разумеется, как символ власти, а не то, как воспринимается сейчас). Поэтому пермяки до сих пор дружелюбно шутят, что коронавирус начался именно с «Театра-Театра». В итоге из-за коронавируса, премьера переехала на сентябрь, но контекст остался. Постановщики замыслили погрузить зрителей в Фивы, истерзанные войной, где все разрушено, где невозможно дышать. Для этого большинство героев ходят в респираторах, а из динамиков доносятся уверения правительства, что когда-нибудь мы вернемся к нормальной жизни. То, что задумывалось метафорой пропаганды и политической сатирой обернулось общечеловеческой историей про всех нас сегодняшних, сидящих в полупустых залах в респираторах и грезящих о «возвращении нормальной жизни».
Текст либретто, метко актуализированный Женей Беркович, лишь усиливает эффект присутствия театра вне театра. Тут царь Креонт много размышляет о стабильности. Жители города пришли к правителю с претензиями: их жизнь после войны невыносима. Креонт обещает сделать все от него зависящее, но напоминает, что в ответ он требует беспрекословного исполнения Закона, и о смертной казни для любого, кто посмеет этот Закон нарушить. И народ смиренно расходится. Пожалуй, не стоит и говорить, насколько этот сюжет органично ложится на российскую действительность.
ТЕКСТ, КОТОРЫЙ СИЛЬНЕЕ МУЗЫКИ И РЕЖИССУРЫ
Роман Феодори с 2017 года запомнился многим как тот, кому жюри фестиваля-премии «Золотая маска» выдало награду за спектакль, подозрительно и слишком сильно похожий на спектакли Роберта Уилсона. В принципе этот факт пора забывать. Во-первых, вокруг награды «Золотой маски» именно в номинации «Лучший мюзикл» давно сложилась аура самой легко достижимой, сильная конкуренция в этой сфере случается редко. Во-вторых, в «Антигоне» Феодори от «беспроигрышной» эстетики Уилсона отходит. Правда, не сказать, что ему это сильно помогло. Действие у него избыточно, незначительные события подаются пафосно и даже с эпическим масштабом, много перемещений массовки и реквизита, часто ничем не оправданных. Мизансцены заштампованы, приемы — как из хрестоматии: от появления детей до суетливого бегания по кругу. Не спасают положения и слишком простой и грубый свет, созданный Тарасом Михалевским, и замылившая глаз коробка декораций, сделанная Даниилом Ахмедовым. После того как подобную конструкцию уже во все стороны вращал Лепаж, ее в статичном положении можно, пожалуй, запрещать к использованию.
Интересным же делает постановку именно текст. Женя Беркович — не так давно драматург и гораздо больше режиссер. Она создала текст, который действует, который заставляет себя играть. Поэтому крайне симпатичным смотрится решение режиссера весь пласт ее текста транслировать прямо на декорацию. Усиливается вторжение сильного текста в спектакль еще и тем, что, согласно партитуре, исполнители пропевают не весь текст, а только реперные точки из него. Так складывается захватывающая внимание ткань, когда ты слышишь обрывки фраз, видишь их довольно буквальный драматический отыгрыш, и при этом еще читаешь «полную версию» прямо на декорации, которую появление на ней текста начинает обыгрывать.
Не менее интересна и работа композитора Ольги Шайдуллиной. У нее только одна проблема — слишком амбициозное обозначение как «опера для драматических артистов». Назови композитор свою партитуру мюзиклом, не было бы ей цены. Как оперный, спектакль, конечно, воспринимается с легкой ухмылкой, вследствие своей простоты и вторичности. А вот для мюзикла решения во многом новационны. Шайдуллина оформляет музыку в эстетике авангарда начала XX века. Правда, уйти от дихотомии «мелодия — аккомпанемент» и в вокальных партиях отказаться от вульгарных тональных тяготений композитор не смогла. Для мюзикла получилось хорошо: такая эстетизированная поделка на тему авангардной музыки. Заявка жанра как «опера» наводит уже на мысли об амбициях.
ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ
Подать эту музыку с нетривиальным размахом и качеством выделки смог первый герой спектакля — дирижер Владимир Никитенков. То, в какой вид ему удалось привести звучание ансамблей, хоровые номера и оркестровые нюансы в условиях постоянных уходов театров и исполнителей на изоляцию и карантин, внушает уважение.
Главным же героем постановки стал Альберт Макаров. Если кто и достоин премии за эту работу, то дирижер, и он. На фоне пресной и маловыразительной Антигоны в исполнении Эвы Мильграм, которая нисколько не тянет на образ смелой и бесстрашной девушки, которая сознательно идет навстречу смерти, хочется спектакль переименовать в «Креонт». Макаров делает притягательным образ царя, который с одной стороны — абсолютный тиран, а с другой — вынужден таким быть, чтобы удерживать народные массы. Сценическое существование Макарова экспрессионистское, что даже заставляет задуматься о его органике «Артиста Артистовича», но именно этому спектаклю и этому образу такая подача очень идет. Окончательно снимает все претензии вокальная сторона — Макаров поет не ноты, он поет риторические фигуры, каждую окрашивая определенной драматической краской, отчего следить за его репликами можно завороженно.
ВМЕСТО ВЫВОДА
«Антигона» в Театре-Театре — сильная заявка в жанре мюзикла, задирающая планку для других премьер «музыкального театра простых людей» в самом начале сезона. Слабость своей режиссуры Феодори компенсировал признанием этого факта и внедрением в тело спектакля сильного текста, в том числе и визуально. Избыточная эпичность уравновешена ярким и драматически «жирным» исполнителем главной роли. Музыкальная амбиция — крепкой работой дирижера. А актуализацию под текущее время вовсе сделала за создателей спектакля природа. Вряд ли этот спектакль будет радушно принят большинством, привыкшим к куда более вульгарным мюзикловым постановкам. Но хорошо, что сложившийся жанровый стиль в «Театре-Театре» эволюционирует в нестыдную форму.
