22 и 23 августа на сцене театра им. А.С. Пушкина прошли показы «Вишневого сада» от компании Умберто Орсини (Италия). Макс Ломаев побывал на постановке и рассказал о том, как итальянцам удалось воплотить одну из главных русских пьес.
У Антона Павловича Чехова есть одна увлекательная особенность: прочитав его пьесу, стоит вернуться назад и посмотреть на строчку под заголовком. Если обычно ее содержание довольно предсказуемо, то у Чехова вас всегда ожидает сюрприз — так, «Вишневый сад» оказывается «комедией в 4-х действиях». Традиционно это игнорируют, превращая пьесу в трагичную историю о гибели русской интеллигенции вообще и счастья персонажей в частности. Однако Алессандро Серра избрал другой путь.
Алессандро использует подход «гиперрежиссуры» — он отвечает не только за постановку, но и за костюмы, сценографию и свет. Такой тотальный контроль открывает путь к целостному, органичному и направленному высказыванию: спектакль представляется не сложной системой из разных элементов, а монолитным и неделимым произведением.
Задник и боковые стены сцены выполнены из желтой ткани с текстурой, напоминающий фактуру картона. Грани уходят ввысь, завершаясь где-то под потолком. Персонажи будто находятся в большой коробке: это старые куклы, свидетели ушедшей эпохи, которые хранятся на чердаке под слоем пыли и оживают лишь на пару вечеров, чтобы рассказать свою историю. На фоне бесконечных стен они кажутся крохотными, а нарочитая механичность, поставленность движений дополняет ощущение кукольного спектакля.
«Вишневый сад» — комедия в 4-х действиях. Герои Алессандро Серреры и правда комичны: читая монолог, Гриша от возбуждения начинает вышагивать по стульям; Лопахин, который отчаянно хочет казаться больше, то и дело выбегает на первый план, чтобы заставить перспективу работать на себя; Гаев, заводя свои пространные речи, то выгибается дугой, то начинает семенить кругами от удовольствия.
Фигура автора всегда незримо присутствует в произведениях Чехова. Он с ироничной полуулыбкой наблюдает за своими персонажами, их счастьем и трагедиями: в спектакле Серреры этот автор будто находится наверху, там, куда уходят стены сцены-коробки. Зачастую световые решения напоминают театр теней, а в некоторых моментах проступают ограненные маски Дель Арте. Однако все эти ходы отнюдь не создают ощущения искусственности: это ожившая в миниатюре вселенная «Вишневого сада», герои которой, запертые в своем мире, продолжают жить, чувствовать, смеяться и плакать, радоваться и страдать столетие спустя. Внеся в постановку долю кукольности, режиссер добился теплого и величественного ощущения артефакта, внутри которого теплится неугасающая жизнь.
Кульминационный момент в сценографии — новость о продаже сада. Свет, который до этого находился только внутри коробки, подсвечивает ее извне: он прорывается сквозь занавеси, из-за боков и задника, просвечивает стены. Иллюзия камерности, создававшая все пространство спектакля, разрушена: внешний мир непреклонно врывается в теплый и уютный мир обитателей поместья. Той приятной, безопасной шкатулки больше нет, как нет и ее обитателей, которые растворяются в суматохе за задником сцены, оставляя зрителям только хаотичный танец теней.
