Театр Романа Виктюка готовится в 300-й раз показать «Саломею». «Ваш досуг» поговорил с режиссером о вечной молодости и долгоиграющих спектаклях.

Роман Григорьевич, в «Саломее» чтото изменилось за те 12 лет, что играется спектакль?
Ни-че-го. Я счастливый человек, потому что у меня есть спектакли, которые живут по 20 и более лет. Это «Царская охота» с Маргаритой Тереховой, «Татуированная роза» с Ириной Мирошниченко, «Старая актриса на роль жены Достоевского» с Татьяной Дорониной. «Саломея» еще молода по сравнению с ними. Но я надеюсь, что ее ждет такая же долгая жизнь. Все эти годы этот спектакль играется при неизменных аншлагах! Это подтвердит каждый зритель, в разные годы побывавший на «Саломее».

В чем секрет «долгоиграющих» спектаклей?
В любви! В той любви, что в них вложена. Артистам, которые выйдут на сцену вот уже в 300-й раз, – а это и Дима Бозин, и Люда Погорелова – удалось сохранить ту атмосферу, тот нерв, который был в спектакле с самого начала. Кстати, мы играем юбилейный спектакль прямо в день его рождения. Премьера состоялась в Москве в апреле 1998 года.

Нынешние продвинутые зрители, пытаясь понять эффект «Саломеи», разобрать спектакль по полочкам, говорят о применении вами НЛП, особом «мантровом» произношении текста, парадоксальном движении артистов на сцене справа налево, вопреки обратному, общепринятому ?
Во всех своих спектаклях я говорю о Любви. Когда речь идет о чувстве, его нельзя разобрать на составляющие. Это нерегулируемый ничем процесс! Слава богу, что столько лет в этом спектакле по-прежнему такая загадка. Я всегда говорю о главном, о сокровенном. И зрители, если они не дураки, это чувствуют и отзываются душой. Ведь сейчас никто ничего не делает по велению сердца, все для денег. Над нами нависла черная туча пошлости, всех этих развлекательных передач, сериалов. Я не хочу в этом участвовать. И тем актерам, кто гонится за длинным рублем, я говорю «до свидания».

Молодых актеров в труппе по-прежнему много?
Я люблю работать с молодежью, видеть их горящие жадные глаза на занятиях в РАТИ, где я веду курс. Я делюсь с ними знаниями, а они со мной – энергией. Но главное – актер должен быть молод душой, и тогда неважно, сколько ему на самом деле – 17 или 70. Я, например, чувствую себя на 19 лет.

Но все-таки Саломея – девушка молодая. А ее сейчас играет даже не юноша, а взрослый, зрелый мужчина. Ну и что?
Дима Бозин делает это фантастически! Все талантливые артисты – как дети, они играют без оглядки на то, какое впечатление произведут. А если они повзрослеют и станут думать, рассчитывать, что да как, спектакль сразу умрет. И потом он же потрясающе сложен внешне! В настоящий момент нет такого артиста, который мог бы так выразить себя в этой роли.