Денис Баландин — актер редких природных данных: высокий, стройный, косая сажень в плечах, танцует и поет. Неудивительно, что в последнее время он у режиссеров нарасхват — в родном РАМТе семь премьер за год. А тут еще новый частный проект — танцевальный моноспектакль. Накануне премьеры с актером побеседовала Марина Шимадина.
В «Красном и черном» вы играете Жюльена Сореля, амбициозного юношу, приехавшего из провинции покорять Париж, как и его кумир Наполеон. Вы же приехали в Москву из Нижнего Новгорода, поступили в Школу-студию МХАТ на курс к Роману Козаку, попали в Молодежный театр и теперь играете здесь главные роли. Чувствуете себя Бонапартом?
Да нет, до Жюльена Сореля мне далеко. Я не настолько самоуверен, у меня не сразу все получалось, в первые годы было не так много работы. Только за последний сезон появилось сразу несколько больших ролей. Я занимаюсь театром не ради амбиций, мне просто интересно пробовать себя в разных жанрах.
А в детских спектаклях вам нравится играть?
Да, очень. Вот сейчас мы выпустили детский спектакль «Как кот гулял, где ему вздумается» с ученицей Женовача. Это был очень интересный эксперимент: маленький формат и современный подход. Современный не в том смысле, что там какие-то жаргонные словечки, нет. Он просто сделан с хорошим вкусом и без примитивной «тюзовщины».
Ваш Мэннерс-младший в «Алых парусах» совсем не такой, как у Грина. В книге это отрицательный герой, а у вас он до того хорош и обаятелен, что непонятно, почему Ассоль предпочла ему Грея.
Такую трактовку отчасти предложили авторы либретто. А потом во время репетиций мы подумали, что если Мэннерс будет по-настоящему влюблен в Ассоль, роль получится интереснее, глубже и драматичнее. Он чем-то похож на нее, он тоже хочет вырваться из этого пошлого мира, но кто-то идет до конца, а кто-то уступает и соглашается на компромисс.
Еще одна большая роль у вас в спектакле Кшиштофа Занусси «Доказательство». Как вам работалось в Варшаве с мэтром?
Занусси — необыкновенный человек, умнейший, тонкий, образованнейший. Аристократ по природе. Каждая минута рядом с ним на вес золота. То, как он говорит, как ведет себя, как принимает гостей — все это для нас была большая человеческая школа. У него свой неуловимый метод репетиций. Он смотрит на сцену, о чем-то думает и очень мало объясняет. А потом по дороге домой расскажет какую-то историю или покажет фильм, и ты неожиданно получишь ответы на свои вопросы.
Сейчас вы работаете над моноспектаклем с хореографом Ксенией Маршанской. Будете танцевать?
Это не первый подобный проект в моей жизни. Я танцевал в спектакле Режиса Обадиа «Идиот», с Ириной Гриневой мы играем в «Практике» в его же «Ниагаре». А этот новый спектакль для меня и серьезный физический тренинг, и эксперимент. Мне нужно научиться существовать на пустой сцене, когда нет никакой поддержки — ни партнеров, ни декораций, ни реквизита. Только текст и движение.
Но почему историю любви вы рассказываете в одиночку?
Наш спектакль основан на книге Яна Андреа, написанной уже после смерти Маргерит Дюрас. Это очень красивая и трогательная история. Несмотря на огромную, в 35 лет, разницу в возрасте, они прожили вместе 16 лет. И когда она умерла, он долго не мог оправиться от удара. Заперся в квартире и довел себя до полусмерти. Но потом все-таки взял себя в руки, сел за печатную машинку и написал книгу об этой любви.
