Творческое объединение «Открытые двери», созданное молодыми артистами «Сатирикона», выпускает крайне необычный для антрепризы спектакль «Другие» по пьесе Сартра «За закрытыми дверями». Накануне премьеры «Ваш Досуг» поговорил с его режиссером Яковым Ломкиным и исполнителем главной роли Максимом Авериным.
Максим Аверин
Вам не кажется, что Сартр и антреприза — вещи несовместимые?
Я. Л. Да, это отчасти провокация. Раньше за такой сложный материал мало кто брался в антрепризе. В основном там оказывают развлекательные услуги населению. Но мы не ищем легких путей. Пьеса Сартра вообще не театральна. Это манифест экзистенциализма. Место действия — ад. Но люди не сразу это понимают. Они просто заперты в одной комнате без окон и дверей и становятся друг для друга палачами. Мы все давно живем в аду, только не замечаем этого.
Зритель на это пойдет?
М. А. Мы уважаем своего зрителя и не хотим его оглуплять. Нам неинтересно играть «Трусы над пропастью», мы думаем, что и зрителям надоели истории про любовников под кроватью.
Я. Л. Как режиссер я старался максимально облегчить зрителям восприятие этого текста. Мы используем современные выразительные средства, у нас много действия: артисты чего только ни делают, даже дерутся диванами.
Вы согласны с утверждением Сартра, что «ад — это другие»?
М. А. Конечно, бывают ситуации и люди, которые мою жизнь превращают в ад. Мы сами ежедневно совершаем маленькие преступления и для кого-то становимся палачами. Ад — это не жаровни и сковородки. Это наша память. От нее невозможно убежать.
Максим, вы всегда были очень преданны своему театру. Почему сейчас решили «пойти налево»?
М. А. У меня поменялась география, но не поменялась команда. С Яшей мы 13 лет в одной гримерке. Мы одной
группы крови. В антрепризах люди обычно меряются рейтингами и достоинствами — кто больше сорвет аплодисментов. Мне это не интересно. Наш театр устроен по-другому. Артисты «Сатирикона» — универсальные солдаты. Мы можем сыграть Шекспира, а потом станцевать канкан. Поэтому лучшие режиссеры страны обожают
у нас работать: здесь они не услышат слова «нет».
Но вы сейчас много снимаетесь, получили «Тэффи» за роль Глухаря. Головокружения от успеха нет?
М. А. Я к успеху отношусь спокойно. Слава — это такая капризная девочка, которую нужно все время ублажать и удивлять. Я никогда в жизни не променяю театр на кино. Театр — это вакцина от обыденности. Я вижу своих ровесников, сытых, довольных жизнью, и понимаю, что для них жизнь закончилась. А у нас каждый день — сумасшедший драйв.
А есть ли жанры, в которых вам хотелось бы себя попробовать?
М. А. Да. Мюзикл. И у нас уже есть планы, о которых мы вам пока не расскажем. Главное, я нашел своего режиссера и уже его не отпущу.
