На сцене двое. Ужасного вида старики – закутанные, увязанные, упакованные в теплую одежду. «Заплата на заплате» не только в ветхой шелухе костюмов, но и в усохших телах и головах. Маленькие, кругленькие люди-ракушки до хрипоты спорят о различиях между улиткой и черепахой. Чавкают, оглушительно чихают, пускают слюни, старательно и членораздельно выводят слова. И вдруг – в чаду этого зловещего маразма – отчаянный женский вопль: «Ты мне сулил роскошную жизнь!»
Угасающий – на фоне удач репертуарного театра – дух антрепризы самые продвинутые из антрепренеров лечат небанальной драматургией. Чета Гольданских выбрала абсурдистский текст – житейскую комедию о том, что даже любовь не спасает человека от одиночества. Молодость не дает свежести, а старость мудрости. Люди живут в агрессивно настроенном к ним мире (на сцене много раз что-то взрывается, по дому стреляют), и никаких «свойств страсти» не хватит, чтобы не стать на этот мир похожим.
Картины старости сменятся ретроспективой бурной молодости, и мы увидим красивых актеров в полном расцвете сил: кукольную, изящную, энергичную Амалию и Сиятвинду – прожженного жиголо, сутенера в малиновой шубе. Это самый богатый спектакль на сцене экспериментального Центра Высоцкого.
И все же «свойства страсти» самого спектакля таковы, что там, где должно быть смешно, зал смеется, а где должно быть умно, актеры больше суетятся, а зал больше помалкивает. Вторая – драматическая – часть «Бреда вдвоем» воспринимается как утомительная частность. Зажигательное танго в финале и вовсе выглядит самодеятельным эффектом, которым пытаются «заделать» эмоциональную брешь финала. Режиссер неплохо справился с жанром комедии, но на постановку сложной драмы у него явно не хватило смелости.
