Один из самых востребованных актеров Москвы играет на этой неделе сразу два премьерных спектакля в разных театрах — «Калигулу» В Театре Наций и «Пять вечеров» в Мастерской Петра Фоменко. Журнал «Ваш досуг» выяснил, что Игорь Гордин думает о работе в гениями режиссуры и своих проектах вне родного ТЮЗа.
Сцена из спектакля «Пять вечеров», Тамара — Полина Агуреева, Ильин — Игорь Гордин
Об актерских «походах на сторону»
Я считаю, что актеру это необходимо. Нельзя всю жизнь работать с одним режиссером, каким бы гениальным он ни был. Нужно бросать себя в незнакомые системы координат.
О работе с Някрошюсом
Мы встречаемся уже второй раз: до «Калигулы» я играл в «Вишневом саде» роль Пети Трофимова. Но все равно было очень тяжело. Я делал все, что он говорил, но ничего не понимал. И только за неделю до премьеры для меня наконец сошлось все, что он выстроил. Някрошюс ведь ничего не объясняет, он строит мизансцены. Он говорит: «Ну а тут что твой герой делает?» А я даже не знаю, кто он, мой герой. У него-то в голове все образы уже сложились. Но он проявляет их через поведение персонажей: показывает, скажем, какую-нибудь нелепую походку или реакцию. Например, в «Вишневом саде» он засунул меня под лестницу, а в сцене с Аней заставил хватать ее за разные места.
О своем герое Геликоне
Някрошюс не любит конкретных определений. Иногда он пытается что-то косноязычно рассказать, но понимаешь его только тогда, когда начинаешь делать. А так он изъясняется очень метафорично и завуалированно. Например, мы сыграли очередной прогон, собрались, ждем каких-то замечаний. А он: «Ну знаете, это какой-то пригород». Все. И понимай как хочешь. Про Геликона Някрошюс говорил: «А вот здесь у него блестящая рожа и улыбка до ушей, а здесь он должен гавкать на всех». И пытаясь соединить эти замечания, приходишь к какой-то форме. Форма найдена уже мною. Его главный посыл — Геликон должен вызывать улыбку. Остальное проступало по ходу дела.
О «Пяти вечерах»
Наш спектакль не «фоменковский» и вообще довольно необычный. Мы играем не бытовым способом, там минимум примет времени. Есть некая условная площадка, куда выходят артисты и произносят текст. Сейчас Володина нельзя играть подробно, реалистично, как это делали в советском театре. И нельзя доводить все до абсурда, иронизировать над пьесой свысока. Лучше отнестись к тексту как к вневременной поэзии — тогда он смотрится современно и живо.
