Пьесу французского драматурга Жеральда Сиблейраса «Ветер шумит в тополях» поставили в двух московских театрах — «Сатириконе» и Театре им. Евг. Вахтангова. Но спектакли получились совершенно разными. Журнал «Ваш досуг» предлагает сравнить обе версии.

«Сатирикон»

Сцена из спектакля «Тополя и ветер». Густав Максим Суханов, Фернан Григорий Сиятвинда, Рене Максим Аверин

Режиссер — Константин Райкин

Для Райкина выбор легкой развлекательной пьесы про трех ветеранов Первой мировой, мечтающих сбежать из дома престарелых, неудивителен. Он всегда делал ставку на зрительский, демократичный театр. К тому же в пьесе Сиблейраса три отличных мужских роли, а труппа «Сатирикона» сильна именно актерами-мужчинами.

Цитата: «Старость — это последний бой за жизнь, последний, решительный бой со смертью. И в этом смысле пьеса, конечно, очень позитивная. Но в то же время она очень горькая. А глупые критики иногда пишут: «Над чем вы смеетесь?»

Актеры: Денис Суханов, Максим Аверин, Григорий Сиятвинда / Антон Кузнецов

Великолепная троица молодых артистов играет стариков, не скупясь на гротесковые приемы и гэги. Один весь забинтован и похож на механическую куклу, другой устраивает аттракционы с протезом, третий вышагивает, словно кол проглотил. Три маски, три добродушные карикатуры сделаны так ярко и выпукло, что под гримом не сразу узнаешь известных актеров.


Театр им. Вахтангова

Сцена из спектакля «Ветер шумит в тополях». Густав — Владимир Вдовиченков, Фернан — Максим Суханов, Рене — Владимир Симонов

Режиссер — Римас Туминас

Для склонного к поэтической философии литовца выбор такой бульварной пьесы кажется неожиданным. Сначала она предназначалась для вахтанговских стариков, но потом была отдана молодым, потому что Туминас решил сделать спектакль не о старости, а о человеческом одиночестве.

Цитата: «Клоунская игра — это способ мышления. Клоунада связана с абсурдом. Но элементов абсурда я избегал специально. Если здесь и есть клоунада, то она не та, о какой обычно идет речь. Просто все эти герои немного чокнутые».

Актеры: Максим Суханов, Владимир Симонов, Владимир Вдовиченков

По воле режиссера актеры играют не стариков, а людей в расцвете лет, но со странностями. Суханов воскрешает образ полоумного медиума, придуманный им в спектаклях Мирзоева. Симонов преподносит себя важно, как прижизненный памятник, а брутальный взъерошенный Вдовиченков всю дорогу маниакально таращит глаза. Получается эдакая философская клоунада, тяготеющая к театру абсурда.