На этой неделе в афише «Золотой маски» — «Таланты и поклонники». «ВД» побеседовал со Светланой Немоляевой, номинированной за лучшую роль второго плана.
В 70-е годы в репертуаре Театра имени Маяковского уже были «Таланты и поклонники» в постановке М.О. Кнебель. Вы тогда играли главную героиню — Сашеньку Негину. Это не мешает вам воспринимать нынешнюю версию?
В спектакле Кнебель я была не с самого начала — до меня эту роль играли Марианна Яблонская, Катя Градова, Наташа Вилькина, но именно моя Негина оказалась долгожительницей: я играла ее вплоть до снятия спектакля из репертуара. И очень любила эту роль, хотя Саша Негина в моем восприятии тогда была идеальным существом: страдающим, любящим театр и очень нравственным — «голубой героиней». Весь сложный комплекс человеческих черт, которые есть в Негиной, ни мной, ни режиссурой не были раскрыты. А в спектакле Миндаугаса Карбаускиса Негина — такой человек, какими все мы бываем за кулисами. Мы ведь не ходим на котурнах! Мы живем своей жизнью, ведем быт, который не выносим ни на экран, ни на сцену. Сожалею, что не встретилась с таким режиссерским взглядом в молодости, — может быть, у меня тогда была бы более глубокая работа.
Ваша Домна Пантелевна, мать Сашеньки Негиной, открыла публике совсем неожиданную актрису Немоляеву.
Знаете, за долгую жизнь в театре я накопила огромное количество штампов, бороться с которыми — почти подвиг. Миндаугас сказал: «Читайте Островского, у него все написано! Старайтесь идти от текста, а не от клише, которые диктуют вам, как вести себя на сцене». Домну Пантелевну принято играть разбитной, это все из-за ее фразы: «Чего греха таить — подтрунить люблю, есть во мне озорство». Сыграть озорную бабенку с прибаутками для меня не проблема, я это очень люблю и с удовольствием делаю. Но, если почитать внимательно Островского, там в тексте — нищета, борьба за существование, смерть мужа. Карбаускис тонко мне все это объяснил, а интуиция подсказала, что его лучше послушаться.
Прошло почти два года с момента назначения Миндаугаса Карбаускиса худруком Маяковки. Как вы оцениваете его деятельность?
Труппа мечтала о том, чтобы пришел новый человек. И он пришел: своеобразный, необыкновенного дарования и, по-моему, очень умный — это все на пользу театру. И еще важна его молодость. Андрей Александрович Гончаров нам всегда говорил: «Я скорее уйду из театра, чем брошу ГИТИС. Я всегда буду преподавать, потому что молодежь дает новое дыхание моей жизни».
После вашего триумфа в «Талантах и поклонниках» можно ли ожидать новых ролей в нынешнем сезоне?
К сожалению, нет. В труппе более 80 человек. А для пожилых актеров в принципе мало ролей. Но я снимаюсь в кино! И очень рада такому счастливому обстоятельству — встрече с Рустамом Хамдамовым, у которого я уже снималась в «Анна Карамазофф» (и озвучивала Жанну Моро). В его новой картине я играю фрейлину, которая ведет весь фильм — рассказывает цесаревичу философскую притчу, сказку, которая в какие-то моменты превращается в быль — персонажи этой сказки входят в жизнь, а потом возвращаются обратно в сказку. Перед гибелью цесаревич спрашивает: «Есть ли счастье на земле?» И фрейлина отвечает: «Конечно, есть. Но только — в детстве».
