«Rausch»: гвоздь программы

На фестивале «Территория» показали спектакль дюссельдорфского театра «Шаушпильхаус».

Фестиваль «Территория» — это редкая возможность увидеть образцово-показательный современный театр. Тот, который считается самым-самым в Европе. Спектакль знаменитого «Шаушпильхауса» — один из хэдлайнеров нынешней программы, сделан на стыке драматического и танцевального жанров. Судорожная, спазматическая хореография голландки Анук ван Дайк сосуществует с режиссурой немца Фалька Рихтера (постановщик опер в ведущих европейских театрах, приглашенный режиссер берлинского «Шаюбуне» и завсегдатай Авиньона). Тема совместного опуса двух лидеров нового искусства из разряда тех, что лежат на поверхности. Безнадежное одиночество в интернет-эпоху.

На сцене интенсивно двигались 12 человек. Все отнюдь не танцевального телосложения. Те, кто знаком с contemporary dance, без труда узнали стиль. Остальным же пришлось привыкнуть к бесконечной смене хореографической лексики. К слову, все эти прыжки, кувырки, «стекания» по телу партнера и телесные «судороги» отлично рифмовались с выкрикиваемыми артистами признаниями. 

Такая же, как танец, рваная речь — рефлексия среднестатистического 20-30-летнего европейца. Он говорит о смятении, которое давно не новость. Люди перестали друг друга чувствовать, перестали друг другу верить. Они ищут любовь в соцсетях, там выстраивают положительный образ себя и будущего партнера. В настоящей же жизни реальным «половинам» достаются истерики, содранная в приступах неконтролируемого страха кожа и желания «съесть чье-нибудь сердце».
Идеалов нет, времени, чтобы идеалы придумать, тоже.

В итоге 12 персонажей, которых только условно можно назвать героями, создают что-то вроде революционно настроенной коммуны и в приступах фальшивого протеста против правительства, католичества и почему-то именно английских аристократов, выходят на улицы. Протестовать-то они протестуют, только не верят, что можно что-то изменить. В конечном итоге борются они сами с собой. С отчаявшимися найти любовь и через нее принять эту жизнь такой, какая она есть. В самом конце герои хором исполняют песню группы Radiohead «How to disappear completely». Исчезнуть, — вот выход.

«Rausch» был принят на ура на родине. И вполне предсказуемо — куда осторожнее — у нас. Дело в том, что продвинутую российскую публику несколько смущает откровенная патетика и пафос, пускай даже социально значимый. Красиво говорить (петь и танцевать) о том, что у нас болит, мы умеем сами. Сочувствия подобные признания вызвать не могут. Разве что эффект узнавания гарантируют.