Театральный рай

На этой неделе снимаем сливки с «Сезона Станиславского»: Эймунтас Някрошюс ставит Данте, а Клаус Мария Брандауэр играет Беккета.

«Божественная комедия»
Театр «Мено Фортас» (Вильнюс) на сцене «Дворца на Яузе»
5 ноября

«Рай»
7–9 ноября
Театр «Мено Фортас» (Вильнюс) на сцене «Дворца на Яузе»
 

Эймунтас Някрошюс, чьи версии сюжетов Шекспира, Пушкина, Гете и Чехова облетели весь мир, считает, что вся литература вышла из «Божественной комедии» Данте. «С этим текстом можно работать всю жизнь, пытаясь что-то понять. Но можно так и не понять », —говорит он. Как и все крупные художники, Някрошюс мыслитель, для которого театр — попытка приблизиться к тайнам бытия. А еще, как и большинство творцов, достигнув солидного возраста (ему 60), он все чаще предпочитает работать с молодыми: в «Божественной комедии» и в «Раю»з аняты недавние выпускники Вильнюсской Академии музыки и театра. Путешествие поэта Данте, в поисках умершей возлюбленной пустившегося в путь через Ад и Чистилище к Раю, Някрошюс называет путешествием по тайным закоулкам человеческой души, где всегда найдется и свой Ад, и свой Рай. Однако будем откровенными: «Ад», который Данте, в отместку за изгнание из родной Флоренции, населил многими знакомыми ему флорентийцами, вышел куда ярче и злее, чем две другие части поэмы. Някрошюс превратил трилогию Данте в два спектакля: «Божественная комедия» включает «Ад» и «Чистилище» и длится четыре с лишним часа. «Рай» краток — всего час.

Вероятно, причиной тому — молодость артистов: замысловатые адские корчи, которым подвергаются грешники, и которые до жути натуралистично описывает Данте, занимают Някрошюса куда меньше, чем страдания разлученных возлюбленных и тоска Данте по родной Флоренции. Непоседливая, по-птичьи вскрикивающая девчонка Беатриче вспрыгивает на грудь Данте (Роландас Казлас не студент, а признанный артист, которого Москва запомнила после роли Яго в «Отелло» Някрошюса), указывает на небо и стремительно убегает прочь — не от него, а от земной жизни. Два кубка — вино любви и вино разлуки, которые, как и Данте, хоть раз в жизни обречен выпить любой из нас; картонный мост — копия знаменитого флорентийского Понто Веккьо, соединяющий в финале влюбленных, и тут же вспыхивающий огнем — сцены из «Божественной комедии» полны затаенного юмора, но горечи в них все же больше.«Рай» Някрошюса удивительно нежен и музыкален. Этот спектакль-эскиз похож то ли на акварельный рисунок, на котором едва намечены лица людей и контуры предметов, то ли на коллективную медитацию. На авансцене, в шаге от зрителей, натянуты то ли струны, то ли какие-то божественные нити, которые юные девы норовят увить своими ожерельями. А потом вдруг испуганно вскрикивают, увидев Данте...

Весь текст актеры произносят нараспев, и поют так красиво, что в слова перестаешь вслушиваться. Но когда зал совсем уж впадает в блаженный транс, кто-то из персонажей вдруг отчетливо произносит: «Рай здесь». И спектакль кончается.

---

«Последняя лента Крэппа»
Спектакль Петера Штайна на сцене «Мастерской Петра Фоменко»
2, 3 ноября 

Пьеса абсурдиста Сэмюэля Беккета «Последняя лента Крэппа» в этом сезоне явно в моде. Пару недель назад монолог старика, от одиночества слушающего свой аудиодневник прошлых лет, исполнил гениальный Роберт Уилсон. Теперь с тем же монологом к нам едет не менее знаменитый Клаус Мария Брандауэр — звезда фильмов Иштвана Сабо, Сиднея Поллака и Фрэнсиса Копполы. Он же — будущий король Лир венского «Бургтеатра». Перед тем как начать совместную работу над «Лиром», Штайн и Брандауэр придумали гротескного, злого, почти циркового «Крэппа». Этот горький старческий монолог, как утверждает Брандауэр, обладает терапевтическим эффектом — во всяком случае, актер советует перечитать Беккета каждому стареющему художнику. В общем, смотреть работу Штайна — Брандауэра надо обязательно. Жаль только, что мистер Уилсон уже уехал — тот, кто не успел посмотреть его спектакль, не сможет сравнить две версии.