Иван Ожогин: «Видимо, есть во мне что-то отрицательное»

Иван Ожогин. Автор: Iris Noir

Осенью в Москве появится «Призрак оперы» — легендарный мюзикл Эндрю Ллойда Уэббера в постановке компании «Стейдж Энтертейнмент». В преддверии премьеры мы поговорили с одним из будущих исполнителей роли Призрака, лауреатом «Золотой Маски» Иваном Ожогиным  о том, почему злодеев играть интереснее, о работе в Берлине и новой постановке «Мастера и Маргариты».

Для артиста мюзикла партия Призрака — это, наверное, как для драматического роль Гамлета — предел мечтаний?
Конечно, я даже не знаю, о чем после этого еще можно мечтать… Пожалуй, только о Христе. Для любого артиста было бы честью исполнить эту партию в мюзикле, который столько лет не сходит со сцен Вест-Энда и Бродвея. Это классика жанра, там есть, выражаясь актерским языком, что попеть и что поиграть.

Кастинг был трудным?
Мне отчасти помогло то, что год назад я ездил на кастинг «Призрака» в Гамбург и готовил материал на немецком языке. Там со мной поработали музыкальный руководитель и режиссер, и после этого мне было гораздо легче выразить нужные эмоции на русском. Ну и роль графа фон Кролока из «Бала вампиров» мне помогает воплотить этот образ, они в чем-то похожи.

Да, вам в последнее время достаются одни злодеи: то инфернальный вампир, то загадочный Призрак. Да еще и Воланд в новой инсценировке «Мастера и Маргариты».
Видимо, есть во мне что-то такое, отрицательное…

А не хочется сменить амплуа, сыграть положительного героя?
Тяжело светлых героев играть. Отрицательных интереснее — зло многолико.

Ну хорошо, к «Мастеру» мы еще вернемся. А пока расскажите, как вы познакомились с творением Ллойда Уэббера. Это была любовь с первого звука или что-то в этом роде?
Эта музыка настолько популярна, что есть ощущение, будто знал ее всегда. Но первый опыт встречи с «Призраком» у меня связан с постановщиками «Норд-Оста» Васильевым и Иващенко. Когда я пришел к ним репетировать Ромашова, мне дали попробовать спеть дуэт и арию Призрака для юбилейного концерта «Норд-Оста». Но я тогда был зеленый, не умел пользоваться нижним регистром, да и не считал это нужным. Видимо, рано было заниматься этим материалом. А потом в шоу Игоря Портного «Звезды Бродвея» я впервые исполнил дуэт Призрака с Кристиной, впоследствии начал включать его в свои концерты, исполняя его с замечательными оперными певицами-сопрано.

И как справлялись со своим высоким голосом?
Я понял, что в таких ролях важно не бельканто демонстрировать, а наполнять вокал эмоциями, понимать, о чем и кому ты поешь, использовать разные тембральные окраски. Кстати, партия Воланда тоже написана в типично мюзикловой баритонально-теноровой тесситуре.

«Мастер и Маргарита» — это собственный проект санкт-петербургского «Мюзик-Холла»?
Нет, это международный проект. Костюмами и декорациями занимается венгерский художник Ласло Кентауэр, один из создателей «Бала вампиров», музыкальный руководитель — итальянский дирижер и пианист Фабио Мастранджело, художественный руководитель «Мюзик-Холла», над либретто работают сразу шесть авторов, в том числе внук Михаила Булгакова Сергей Шиловский, музыку тоже пишут сразу шесть композиторов из Великобритании и России.

Не будет ли мюзикл похож на сборный концерт?
В романе Булгакова есть три пласта: это космический мир Воланда, древний Ершалаим и Москва 30-х годов. И над ними работала международная команда композиторов, среди которых есть главный — профессор Петербургской консерватории, заведующий кафедрой специальной композиции Антон Танонов, который сводит все это воедино.

В этом мюзикле будет играть Анна Ковальчук. Вам приходилось раньше встречаться на сцене?
Только на концертах. А так я смотрел ее спектакли, она — мои. Интересно поработать с чисто драматической актрисой, к тому же она дока в этом материале (Ковальчук играла Маргариту в сериале Владимира Бортко. — Прим. «ВД»), и ей хочется найти в нем что-то новое.

Вы один из немногих российских актеров, который работал в западном мюзикле. Как вам это удалось?
Постановкой «Бала вампиров» по всему миру занимается один режиссер — голландец Корнелиус Балтус, сорежиссер Романа Полански. Он работал и над питерской версией в Театре музкомедии, где я играл фон Кролока. И когда в Берлине после двух лет показов было решено продлить прокат «Бала вампиров» еще на полгода, они решили прослушать меня. Из-за проволочек с визой у меня было всего две недели, чтобы ввестись в спектакль. Я думал, что справлюсь быстрее, все-таки роль я хорошо знал. Но оказалось, что освоить партию на немецком без акцента не так просто, к тому же берлинская постановка несколько отличалась от нашей.

Чем отличается работа в западном проекте?
Прежде всего отличной организацией. В немецком театре все цеха работают очень четко, по подробной инструкции и согласованно, как часы. Конечно, все это приходит с опытом. Театр музыкальной комедии раньше не создавал проектов такого масштаба, и все шло достаточно тяжело… Но в итоге это не помешало театру сделать продукт на европейском уровне. Все службы работали с огромным энтузиазмом, который, как ни странно, не иссякал все три года.

А может ли обычный русский актер без специального приглашения приехать на кастинг, скажем, на Бродвей и получить роль?
Америка закрыта от русских актеров даже больше, чем Европа. У них там свои актерские «кланы», профсоюзы и т. д. Проще, наверное, приехать поработать в Канаде, а уже оттуда податься в Америку. А в Европе труппы, как правило, интернациональные. В берлинской постановке было много британцев, венгров, итальянцев — все они уже давно осели в Германии, потому что там и предложений больше, и гонорары выше, и социальные гарантии. Но самые лучшие фон Кролоки у нас были из Америки и Канады, с этой школой сложно соперничать. Однако попасть в труппу какого-нибудь европейского мюзикла, мне кажется, вполне реально, кастинги там честные и непредвзятые. Нашим актерам пробиться на Запад мешает прежде всего акцент. Но пытаться стоит — это все-таки замечательная школа.

ДОСЬЕ
Иван Ожогин учился в РАТИ (ГИТИС) в мастерской Александра Тителя и Игоря Ясуловича. Играл в мюзиклах «Чикаго», «Свадьба соек», «Норд-Ост», Cats, «Красавица и Чудовище», Pola Negri. За роль графа фон Кролока в спектакле Санкт-Петербургского театра музыкальной комедии «Бал вампиров» получил «Золотую маску». Собирается сыграть Воланда в новой инсценировке «Мастера и Маргариты» в Санкт-Петербургском театре «Мюзик-Холл».

ТОП-5: главные злодеи мюзиклов

Призрак оперы
«Призрак оперы»
Главный герой мюзикла, созданного по мотивам готического романа Гастона Леру, — гениальный музыкант и композитор, из-за своего обезображенного лица вынужденный скрываться от людей в таинственных подвалах Парижской Оперы. Призрак считает этот театр своим и, если дирекция не выполняет его распоряжений, не останавливается перед человеческими жертвами. Но пытаясь взять штурмом юную актрису Кристину Дааэ, он понимает, что заставить любить силой невозможно, и исчезает навсегда.

Граф фон Кролок
«Бал вампиров»
Герой мюзикла Романа Полански, аристократ и интеллектуал граф фон Кролок, погубил немало невинных душ, о чем в минуту раскаяния иногда сожалеет. Но жажду крови не перебороть: он заманивает в свои сети очередную жертву, юную девушку Сару. Ей, как и прочим, не удается устоять перед дьявольским соблазном. Даже горячее чувство влюбленного в нее юноши не способно развеять темные чары князя тьмы. Красавица сама приходит в таинственный замок, чтобы принять участие в полуночном бале…

Дракула
«Дракула между любовью и смертью»
Знаменитый кровопийца неоднократно становился героем мюзиклов. В канадской версии, поставленной по мотивам бестселлера Брэма Стокера, рокового вампира сыграл солист знаменитого мюзикла Notre Dame de Paris Брюно Пельтье. Обреченный на вечную жизнь романтичный красавец тоскует по своей жене, умершей 500 лет назад, пока не узнает ее в юной анархистке, как водится, помолвленной с другим. Но бархатный голос Пельтье, конечно, поможет ей сделать правильный выбор.

Суинни Тодд
«Суинна Тодд, кровавый брадобрей с Флит-стрит»
Легенда о лондонском брадобрее Суинне Тодде, который перерезал своим клиентам горло и пускал их на пирожки, основана на реальных событиях. Но в музыкальном триллере Стивена Сондхайма банальный преступник превратился в эдакого графа Монте-Кристо, мстящего врагам за свою сломанную жизнь, гибель жены и похищение дочери.

Генри Хайд
«Джекилл и Хайд»
Популярный роман Льюиса Стивенсона оказался отличной основой для американского мюзикла. Монстр Хайд, воплощение всех человеческих пороков и тайных желаний, — второе «я» талантливого доктора Джекилла, решившего провести на себе эксперимент по раздвоению личности. Однако темная энергия вышла из-под контроля ученого, и он был вынужден пойти на самоубийство, чтобы покончить с опасным двойником.